Письма В.В. Верещагина к А.В. Жиркевичу. 1900—1901 годы

Номер журнала: 
Приложение к #4 2018 (61)

Компьютерный набор: А. Калинкина и А. Мясникова.
Подбор фотоматериала по фонду А.В. Жиркевича и семейному архиву в ОР ГМТ – Н.Г. Жиркевич-Подлесских
Фотосъемка: В.Ю. Степанов

 

Публикуются впервые с любезного разрешения Н.Г. Жиркевич-Подлесских и Государственного музея Л.Н. Толстого, Москва

 

Москва
10 октября 1900

Многоуважаемый Александр Владимирович,
Написал за границу, чтобы картины были присланы в Вильну[1] на Ваше имя. Забыл предупредить Вас о том, что не миновать маленьких хлопот с таможнею. Я вышлю Вам из Одессы право на впуск картин в России, т.е. провозное свидетельство, но, вероятно, все-таки малые затруднения будут. Тем более, что как я должен Вам покаяться, с картинами будет кусок драпировки, уже подержанный, но фабрикованный в Париже. Полагаю, что лучше, избегая лишних хлопот, не заявлять об этом, принимая во внимание, что был часто, и я не намерен продавать этой материи в России, тем более, что эта материя может пойти взамен пропущенной через границу русской, уничтоженной там как обветшавшей.
Не знаю, хорошо ли вы поняли? Материю для драпировки около картин, пришлю еще из Одессы и отсюда из Москвы. Пришлю также из Одессы фотографий с прежних моих работ и одну картину отсюда. Все это будет послано на имя Его Высокоблагородия Алекс. Влад. Жиркевича в Вильне. Если нужен более подробный адрес, черкните его, пожалуйста, потому что я забыл.
Не затрудняйтесь, пожалуйста, дать совет прислуге - уверяю Вас, что мне и в голову не придет возлагать на Вас ответственность за него, ибо я хорошо знаю, что только Ваша любовь к искусству и уважение к моему имени может продиктовать Вам его.
Картины велю послать к 20 ноября. Каталогов закажу 2.000 русских и 1000 французских. Если найдете цифры дурно рассчитанными - скажите, я ограничусь меньшим числом или закажу больше, по Вашему замечанию.
Займу, вероятно, - не наваливая картину на картину,- зала 4. Кабы только ремонт был кончен!?
Дайте заранее поблагодарить Вас за Ваши добрые расположения и приятельские услуги.
Примите уверения в моем уважении В. Верещагин
Велю адресовать картины на Ваше имя в таможню гор Вильны?

  1. Вильна - до 1918 года, Вильно - с 1919-го по 1939 год.

 

Одесса
21   октября 1900

Многоуважаемый Александр Владимирович
Я уже прежде приказал послать картины из Франции, и, вероятно, они скоро прибудут к Вам, скорее, чем прибудет мой служащий. Поэтому будьте добры приставить к ним от себя толкового и распорядительного человека, который осторожно выгрузил бы их из вагонов, осторожно вскрыл в таможне и еще осторожнее перевез бы в генерал-губернаторский дом, в котором мы откроем выставку - думаю, что Виталий Николаевич[2] ничего не будет иметь против помещения ящиков в нижнем этаже, где их можно будет застраховать. Если Вы найдете необходимым присылку моего человека раньше, то я сделаю это, но признаюсь, так как он очень нужен мне, желательно было бы воспользоваться услугами одного из Ваших - вероятно, у Вас есть понятливые и исполнительные?
Кроме картин и материй[3] из заграницы - по весу ее, вероятно, пропустят, особенно с Вашим содействием - я пришлю еще воспроизведения прежних моих работ и еще материй отсюда из Одессы; пришлю также деньги на уплату за все эти посылки, а сам явлюсь для установки в конце ноября, с тем чтобы в начале декабря открыть выставку.
Хочу послать Вам одну тысячу русских каталогов и одну тысячу французских - скажите Ваше мнение, довольно, думаете, этого для Вильны или нет? Можно полагать один каталог на 4 человека. Конечно, безошибочно ответа дать Вы не можете - подумайте, так ли приблизительно?
Полагаю и плату назначить небольшую, коп. в 20, чтобы дать возможность видеть картины возможно большему числу - народ у Вас ведь не богатый?
Не откажите написать мне по адресу: Одесса, на почту до востребования В.В. Верещагину.
Простите за беспокойство и примите уверения в моем уважении Верещагин.

  1. Виталий Николаевич Троцкий (1835-1901) - Виленский, Ковенский и Гродненский генерал-губернатор с 1897-го по 1901 год. Поддерживал различные образовательные и культурные программы для внедрения русской культуры в католическую среду северо-западной окраины России. Оказывал содействие в организации в Вильне персональной выставки В.В. Верещагина, которая стала одной из последних его благотворительных акций перед смертью.
  2. Одним из первых среди художников XIX века Верещагин уделял большое внимание оформлению интерьера своих выставок, затягивая стены черными или бордовыми драпировками, которые специально привозились для этой цели.

 

Одесса
30 октября 1900

Не только многоуважаемый, но и милый, предупредительный Александр Владимирович. Большое Вам спасибо за дозволение не посылать сейчас моего человека, который мне нужен здесь. Полагаю, что таможня всех ящиков вскрывать не будет, а если вскроет, то осторожно, затем, как Вы говорите, ящики могут быть перевезены и поставлены внизу будущего помещения выставки. Человеку, которого Вы будете добры приставить, нужно только сказать, чтобы все делали осторожно, не стукали ящики, не бросали, закрыли бы при перевозке, если будет сырая погода, - брезентом, который, вероятно, есть у извозчиков. Меня извещают из заграницы, что картины уже посланы и, вероятно, недели через две от сегодняшнего числа они прибудут в Вильну.
Я писал в Москву о высылке Вам денег, но известий об этом еще не получил - подожду еще немного и коли не узнаю, что выслано, пошлю отсюда.
Возможно, что человек мой, а за ним и я немного опоздаем приездом против прежде назначенного, т.е. будем у Вас в самом конце ноября, так что выставку можно открыть не ранее 6-го примерно - декабря.
Не знаю, есть ли во дворце приспособления для освещения по вечерам, хорошо бы открыть картины не только днем, когда многие из-за занятий не могут посещать выставку, но и вечером?
Я что-то не помню, как расположены газовые рожки, - кажется, в люстрах по середине и на канделябрах по стенкам? Тогда можно расположить картины так, чтобы более или менее попадало света всем?[4]
Простите, что заболтал Вас. Повторяю просьбу не удивляться, если запоздаю и сам и с присылкой человека, - ведь можно будет отложить открытие выставки в декабре с тем, чтобы прибавить несколько дней в январе?
Уважающий Вас В. Верещагин

  1. На этой странице письма имеется рисунок зала выставки. Освещение картин на выставке играло большую роль для Верещагина. Помимо газового освещения он часто использовал «свечу Яблочкова», начиная с выставки в Лондоне в Кенсингтонском дворце. П.Н. Яблочков установил во дворе музея необходимые приспособления и осветил интерьеры «русским светом», который регулировался посредством электрического тока.

 

Одесса
8 ноября 1900

Милый, дорогой, многоуважаемый - дайте мне еще раз поблагодарить Вас, за любезность и предупредительность Вашу. Это по-товарищески, по-дружески! Теперь отвечаю: картины о Трансильвании не будет, будут полотна, относящиеся до пребывания Наполеона I в России[5], а также кое-какие этюды севера и юга России. Надеюсь, Вам скоро пришлют из Москвы каталоги, тогда Вы будете хорошо знать, что выставляется.
Рамочника пока никакого не нужно, достаточно какого-нибудь толкового военного служителя, который не дал бы мальтретировать[6] ящики в таможне и при перевозке. Он может взять с собой опытного плотника, который помог бы вновь заколотить открытый ящик, ибо таможенники делают это грубо, часто ломают.
За золотые рамы брать руками не следует - вот и все. Так как жена моя послала Вам только 300 рублей, то я еще отсюда высылаю 500 - с этим Вы обойдетесь на все в начале.
Вероятно, я опоздаю из-за выставки здесь - хотел закрыть 19, но решили оставить до 26 ноября, и только после этого числа можно будет поехать к Вам.
Человек мой выедет, вероятно, 28-29 и значит, примерно I-2-го будет у Вас, где немедленно начнет делать мольберты для постановки. Я приеду взглянуть на то, что он сделает, как уста[но]вит картины, и утеку, оставивши Вас за хозяина - примите прессу, начальство и публику; затем, если можете, наживите мне немного денег, а коли нельзя - что делать!
Значит: подставки для картин сделает мой служащий тотчас по приезде. Материя у него будет, и сюда придет часть из-за границы - по посланной Вам бумаге ее, вероятно, пропустят. Может быть, будут затруднения с клише для печати - но это все рисунки, относящиеся к каталогу. Еще и еще благодарю Вас за желание быть полезным и за боязнь не сделать, как следует. Заочно жму Вашу дружескую руку и благодарю Вас.
Примите уверения в моем уважении В. Верещагин
Ведь если бы открытие выставки отложилось немного, то можно было бы оставить ее до 10 января, вместо 7-го?

  1. С 1887-го по 1900 год Верещагин работал над серией «Война 1812 года». Начатая под Парижем, в мастерской Мезон-Лаффит, триптихом «Старый партизан», она была окончена в московской мастерской в Нижних Котлах за Серпуховской заставой. На решение Верещагина окончательно переехать из Франции в Россию в 1891 году отчасти повлияло желание завершить наполеоновскую серию на родине. Мощная живописная хроника, состоящая из 20 произведений, охватывала события от Бородинского сражения до бегства Наполеона из России, опередившего отступление своей армии. Последняя, 21-я, картина, посвященная переправе через Березину, над которой живописец работал уже в 1902-1904 годах, осталась неоконченной. В 1900 году Верещагин пытался экспонировать картины из этой серии на Всемирной выставке в Париже, но получил отказ.
  2. Мальтретировать (устаревшее) - презрительно обращаться с кем-либо, небрежно относиться к чему-либо.

 

14 ноября 1900

Многоуважаемый Александр Владимирович
В таможенной бумаге прописаны все картины, которые выпущены из России и подлежат бесплатному ввозу, также и материя. Некоторая часть была вывезена через Московскую таможню, другая - через Одесскую и третья, наконец, придет через Вержболовскую - вот и все!
У меня есть в Вержболове большой приятель Христианович, начальник станции, он сделает все возможное и невозможное, чтобы быть мне полезным.
Подставки сделает мой служащий. Продавщицею билетов нужно пригласить хорошенькую польку, которая не боялась бы болтать между делом с публикой. Относительно цены за вход я должен сказать, что в принципе против особых дней для аристократии, но, если Вы так решите, то делайте - предоставляю все совершенно на Ваше усмотрение. Если найдете, что освещение может быть не дурное и не дорогое - сделайте, выкроится несколько часов свободного времени каждый вечер. Полагаю, что для учащихся нужно назначить 15 коп.? Ящики достаточно приткнуть пока где-нибудь, где не очень сыро и нет крыс.
Вы справедливо говорите, что нужно избегать разочаровывать, поэтому в самом деле нужно сказать что: будут картины, относящиеся до кампаний Наполеона в России, этюды севера и юга в России и воспроизведения всех прежних картин художника.
В Варшаве было больше картин, но Вы об этом не говорите; и то сказать, что там помещения и окна были много больше[7]. Большие полотна здесь у Вас трудно было бы представить. Мой служащий опытен и все скажет Вам - будьте в этом спокойны.
Уважающий Вас Верещагин
Из Одессы к Вам едет несколько этюдов, и затем фотографические воспроизведения прежних картин[8]. Картины же и материя идут из Парижа[9].

  1. В 1899-1901 годах персональные выставки В.В. Верещагина прошли в ряде европейских городов, в том числе в Варшаве (март 1900). По окончании выставок несколько картин из Русской серии поступили в Городскую художественную галерею Павла и Сергея Михайловичей Третьяковых.
  2. В.В. Верещагин часто выставлял фотографии тех своих картин, которые не предоставляли владельцы, купившие их. Он уже применял этот прием для первых европейских выставок 1879-1880 годов, когда не удалось получить картины Туркестанской серии и вместо них были выставлены фотоснимки.
  3. Выставка В.В. Верещагина проходила в Париже в июне-июле 1900 года, в Одессе - в октябре-ноябре 1900 года.

 

Одесса
18 ноября 1900

Многоуважаемый Александр Владимирович.
До Одессы дошли известия о готовящейся у Вас, якобы, грандиозной выставке моих картин, в виду этого, чтобы не обмануть ожидания виленцев, я решил отложить выставку моих новых полотен в некоторых городах до другого раза и прислать их, т.е. эти новые полотна, в Вильну же к Вам.
Новые заботы моему милому приятелю, но что делать: взявшись за гуж и прочее... Будьте спокойны в одном, что мой служащий отлично знает свое дело, так что Вам затруднений и недоразумений по этой части не предстоит.
Да и я, коли буду здоров, подъеду, помогу.
Вот по части каталога, новая присылка вызовет маленькую заботу: как только придут из Москвы каталоги, так в тот же формат, на той же бумаге, надобно напечатать посылаемые Вам листки, один на русском, другой на французском языках. Не печатаю их в Москве, потому что текст незначителен и разница в стоимости будет, вероятно, не более одной копейки на листок, а затруднений с высылкою из Москвы, если бы понадобилась прибавка, было бы много. Эти листки должны быть вставлены в каталог, под №№ следующими за фотографиями, заканчивающими, имеющего быть присланным каталога. В виду такого увеличения картин и расходов согласитесь, пожалуйста, на цену в будни в 30 коп., для воскресных дней оставим 20 коп.?? Спрашиваю вас об этом потому, что Вы признали подходящую цену для Вильны в 20 коп. Учащимся можем назначить 15 коп. - Билеты придут из Москвы. Как Ваше мнение?
Уважающий Вас, В. Верещагин.
Набор, конечно, не нужно разбивать.

 

18 ноября 1900

Многоуважаемый Александр Владимирович.
В листах, вчера посланных Вам для напечатания в Вильне, с номерами, следующими за последним значащимся в каталоге, имеющем прибыть из Москвы, надобно сделать маленькую прибавку: к заголовку «Конец Бородинской битвы» Vive L'Emperur! надо прибавить «Вдали на белом коне показывается тихо объезжающий поле сражения Наполеон»[10]. Если бы Вы нашли, что прибавленное очень коротко и пусто, то соблаговолите прибавить, что найдете нужным, из посылаемых при сем каталогов, русского и французского, я урезал так много объяснений,
потому что при вероятной дороговизне печатания в Вильне не хотелось делать больших издержек: печатание же в Москве сопряжено при спехе с опаздываниями в присылке. Прошу Вас не волнуйтесь! От тех недомолвок, которые могут встречаться в моих письмах! Все уладится. Те ящики Вы приткнете где-нибудь, и как прибудут в Вильну новые, посылаемые отсюда, так я приеду и мы начнем установку.
Будьте спокойны, милый, дорогой приятель, повторяю - все уладится! Уважающий Вас В. Верещагин.
Относительно цены за вход предоставляю Вам распоряжаться, как Вы найдете нужным.
Каталог с прибавленным листиком будут стоить 20 коп.

  1. Речь идет о картине В.В. Верещагина «Конец Бородинского сражения» (1899-1900, серия «Война 1812 года», ГИМ).

 

20 ноября 1900

Сейчас только получил Ваше последнее заказное письмо и спешу еще и еще поблагодарить за высказываемое участие. Меня просто трогает такое внимание - спасибо! Очень испугался Вашего категорического заявления, что в январе нельзя держать выставки - это беда! Нельзя ли попросить Троцкого изменить это? В виду того, что отправляю Вам одесские картины, открытие задержится, наверное, до половины декабря - коли не до 20-го декабря. Жаль будет закрыть ее, после стольких трудов и хлопот, не давши посмотреть всем желающим, - поратуйте! Зато ведь выставка будет большая, и Вам не стыдно будет заступиться за нее - труда положено много!
Открою, коли Вы того желаете, сам, но уж Вы помогите - я тюлень. Относительно детей сделаем, если желаете, так: учащиеся - 15 коп., а школы целыми классами с учителем - 10 и далее 5 коп. Последнее, пожалуй, уж слишком мало ввиду налога на каждый билет в пользу учреждения Императрицы Марии в 2 коп.? Если находите 10 коп. не дорогою ценою, то примите ее - это поддержит меня в небольшом городе, где народа мало, а расходов все-таки много.
Надобно будет достать обойщика честного, которому можно дружески сказать, чтобы не позволял своим людям прикарманивать мою материю, что всегда у них практикуется.
Важный для материального успеха выставки вопрос впуска по вечерам - обдумайте его, коли возможно? Так как картины будут стоять только в одну сторону, то можно бы, хоть и неважно, с блеском, можно будет осветить их? Очень уж жаль терять целую половину дня и такую, когда все более свободны, чем днем. Относительно продажи картин скажу Вам, что я дам Вам право с желающими иметь их, как Вы захотите - назначайте цену, спускайте - доверие полное абсолютное! Спорить и прекословить, наверное, не буду!
Между нами: нельзя ли избежать налога на посещение детей, заплативши гуртом? Тогда можно было бы смело назначить цену в 5 коп.? Это совершенно на Ваше усмотрение - и 'en pardons plus.
Уважающий Вас В. Верещагин.
Без посылаемых отсюда картин можно было бы открыть выставку раньше, но ведь это жалко - половина![11]

  1. Эта надпись - на первом листе письма слева.

 

Одесса
22 ноября 1900

Вы заняли меня в Вильне интересными рассказами, многоуважаемый Александр Владимирович, но чтобы Вы были такая прелесть - этого я не подозревал! Благодарю, благодарю и благодарю, вот все, что я могу сказать.
На Ваш вопрос, когда буду, скажу, что в виду посылки картин еще и отсюда, из Одессы, открытие выставки замедлится, и Вам необходимо будет выпросить еще и недельку после крещения ввиду того, что теперь выставка будет большая и жалко будет закрыть ее, не давши осмотреть всем, кто желает, т.е. не продержавши ее открытою, по крайней мере, 21-25 дней! Отправятся картины отсюда в самом конце ноября и, думаю, 7-10-го декабря будут в Вильне. Значит, от 15-го до 20 можно будет открыть выставку и держать открытою???...
Уверяю Вас, что и Вы немного виноваты в этой отсрочке: сюда дошли Ваши любезные сообщения в газете о том, что будет грандиозная выставка с картинами из Парижа, Москвы и Одессы - в сущности не предполагалось выставить 30 вещей с сотнею фотографий, снимков, со старых картин. Чтобы избегнуть разочарования, которому необходимо подверглись бы поляки, и маленького стыда русских за то, что гора родила мышь, я и решил прибавить и новые полотна, отказавшись от мысли послать их в Харьков, Киев и др. города, где уже были готовы для них помещения.
Не только в этом нет беды, но есть, например, хорошее, так как будет полная интересная выставка, которою Вы, как я вижу, сумеете заинтересовать город. То, что сообщаете об посещении школ, очень утешительно мне. По правде, школы могут смотреть мои картины, так как баталий на полотнах нет. Учащимся, как я уже писал Вам, будет скидка - 15 вместо 30 или 20 коп; и затем школы целыми классами, с учителями могут приходить за еще меньшую цену - от до 10 до 5 коп. В последнем случае желательно только, чтобы ходили не по билетам, а по записке на целый класс, дабы не платить с каждого налога в 2 коп в пользу Учр. Имп. Марии. В Риге было так, и протеста не было, а если бы запротестовали, то можно было бы увеличить плату до 7 коп.? Повторяю, картин будет так много, что не знаю, куда разместить их. Между прочим, замечу Вам, что бал можно сделать и в другом помещении, а мою выставку Вильна не увидит, вероятно, лет 10, если только увидит! Около 10-го декабря, значит, я, наверное, буду в Вильне. Не будет ли у Вас к тому времени хорошенького личика польской блондинки с голубыми глазами - набросать на полотно? Здесь я набросал очень красивую девушку южнорусского типа, желательно типичное лицо из Ваших мест?
Еще раз привет и полное уважение! Благодарю, В. Верещагин.
Конечно, В.Н. Троцкий придет только как знакомый и никакого открытия выставки не нужно делать. Если хотите устроить литературно-музыкальный вечер, я прочту кое-что из одобренной цензурой книжки. Устроить это можно было бы в пользу нуждающихся учащихся.

 

Одесса
27 ноября 1900

Дорогой Александр Владимирович
Только что получил Ваше письмо с извещением о том, что не дадут больше одного зала! А перед этим Вы пишете: «одним словом, присылайте новые картины, непременно» - и они будут присланы, но где же поставлены, не в одном же зале, потому что другие каморки не могут серьезно считаться! Мне надобно теперь даже большее помещение, чем то, что Вы показывали, я только что хотел просить Вас об отводе или второй части этого же этажа или части другого этажа, нижнего, потому что иначе не помещается, - вдруг получаю извещение о том, что и того, что Вы показали мне как возможное будущее помещение не дают. Что теперь делать! Сделаны затраты, отступить трудно, разве двинуть картины дальше, где выставка предполагалась позже, но, боюсь, что там помещение не готово?
Вместо выставки, которая захватила бы город, заставила бы его как-никак подняться, устроили маленький курятник, и будем показывать наших петушков. Ай, как досадно! Ведь для того, чтобы сделать хорошую выставку у Вас, я отказал Харькову, Киеву и еще некоторым городам, а Вы взяли да отступили, вероятно, потому, что смотритель дома заартачился. Неужели Троцкий откажет? Милый Александр Владимирович, ратуйте! Выпросите как можно больше помещения, иначе все большие полотна останутся в ящиках. Скажите это Троцкому - за что он меня наказывает? Скажи Вы мне об этом раньше, я, наверное, не послал бы по крайней мере новых полотен, а теперь что делать? Ратуйте! Сказать Вам не могу, до чего Вы меня расстроили этим лаконичным извещением!
Уважающий Вас В. Верещагин.
Как хотите, дорогой приятель, получите от Троцкого дозволение занять столько комнат, сколько понадобится, - я ничего не испорчу, ни одного гвоздя не вколочу и все сдам в том виде, в котором приму. Поговорите со смотрителем и с Виталием Николаевичем - это будет мои срам и разорение, если Вы не выхлопочите больше 3-х комнат, лучше тогда совсем не открывать выставки, а послать ее дальше - буквально не стоит есть киселя в Вильне. Ратуйте, ратуйте!
Только что хотел писать Вам и поручил служащему моему, который первый придет поговорить о том, чтобы устроить, если это недорого будет стоить, вечерний свет, так как масса публики свободна только по вечерам. Теперь не знаю, что и писать Вам об этом - буквально перо валится из рук! Вы показали мне весь ряд комнат и сказали, что они все к моим услугам, берите сколько понадобится, - помните?
Я хотел просить дать теперь и нижний ряд зал, так как картин послана масса, - и что теперь делать!

 

Петербург 17 декабря 1900

Дорогой Александр Владимирович, как я телеграфировал Вам, мой чемодан, посланный Василием, пропал, и вот за целый день об нем не получено никаких известий. Там платья, белье и несколько начатых статей - эти последние мне дороже платья.
Будьте так любезны, пошлите по приложенному адресу русский каталог, полученный из Москвы, без напечатанной в Вильне добавки.
Оглядываясь еще раз на мое у Вас пребывание, прошу позволения высказать Вам и Вашему милому семейству самую горячую благодарность за добрый, дружеский прием.
Отныне позвольте мне считать Вас за самого доброго, испытанного друга - таковым же, сделайте мне честь, считайте и Вы меня. Марфушу[12] заочно целую! Уважающий Вас В. Верещагин.
Вот адрес для посылки каталога: гор. Рига, Большая Мясницкая, 4. Николаю Федоровичу фон Зелеру, заказным.
Хорошо было бы поручить хоть писарю списать все заголовки с этого каталога, без предисловия и без объяснений от первой картины, все этюды, до последней фотографии. Это желательно для того, чтобы г-ин Зелер, полунемец, полурусский, не ошибся в значении моих слов.
Василий даст Вам для отсылки же к г-ну фон Зелеру один новый каталог, исправленный, подклеенный. Секрета в моей будущей поездке нет!
Надсмотрщику надобно рекомендовать быть в закоулках, крайних углах выставки - меньше вероятия, что сделают каверзу в больших проходных залах. Пожалуйста, дорогой Александр Владимирович, прикажите моим людям почаще проверять альбомы и книжки, также и осматривать картины, особенно этюды, стоящие в крайних комнатах.

  1. Мария Александровна Жиркевич (1899-1983), дочь Е.К. и А.В. Жиркевичей. Окончила Московский университет, геолог, в последние годы перед уходом на пенсию работала заведующей кафедрой аспирантуры Московского института нефтехимической и газовой промышленности имени И.М. Губкина. В семье Александра Владимировича Жиркевича и его жены Екатерины Константиновны было семеро детей. Старший сын Сергей (1890-1912), мичман, скоропостижно скончался в возрасте 22 лет в Кронштадте. Варвара (1892-1903) умерла в возрасте одиннадцати лет от менингита. Мария (Марфушечка), окончившая Симбирскую Мариинскую гимназию, стала геологом. В 1897-м родился Борис, в том же году скончался. Екатерина (1902-1974), педиатр, пережила ленинградскую блокаду. Тамара (1904-1983), музыкант, - одна из основательниц музыкальной школы в г. Фрязино Московской области. С 1971 года первая начала систематическую работу с дневником своего отца в отделе рукописей Государственного музея Л.Н. Толстого (1971-1983).

 

Москва
20 декабря 1900

Пишу Вам из Москвы, дорогой приятель, уже отославши ответ на Вашу телеграмму о Харкевиче[13]. Надобно Вам сказать, что заказов вообще я не принимаю, и худо ли, хорошо ли, делаю лишь то, что Бог на душу положит. Посмотрю, какой только заказ хочет сделать наш приятель?
Жена моя очень просит Вас не выдавать денег людям без получения счета в прежде данных. Она страшно бьется со счетами Василия, врущим до неприличия. Теперь сменивший Василия по части отчетности, прежде всего, покрывает этого последнего, а затем и сам не торопится с отчетом.
Уеду из Москвы около 26-27 декабря, и эти дни очень занят приготовлениями. Жена моя, вероятно, не будет жить одна в доме и переменит адрес, и своевременно сообщит Вам об этом. Картины пойдут в Ревель - припадем до ног! Присмотрите за отправкой и за молодцами контролерами, таки требуемым контроля!
Самый добрый поклон всем Вашим; покрепче поцелуйте Марфушу. Увы, куколки были в чемодане, который бесследно пропал. Ужасно жалко их.
Черкну Вам с дороги. Не теряйте терпения читать и отвечать. Первый этап Порт-Саид, затем Манила, Филиппинские острова, почта до востребования или Губернатору, для передачи[14]. Еще и еще поклон, поклон.
Уважающий Вас В. Верещагин.
Весенний этюд: Пекин, посольство.

  1. Владимир Иванович Харкевич (1856-1906) - русский военный историк, генерал-майор. Ему принадлежит научный труд «1812 год в дневниках, записках и воспоминаниях современников: Материалы Военно-ученого архива Главного штаба», изданный при содействии Штаба Виленского военного округа с 1900-го по 1907 год.
  2. 9 декабря 1900 года В.В. Верещагин запрашивает разрешение на путешествие из Порт-Саида в Порт-Артур на военном крейсере «Громобой». Однако 11 января 1901 года отказывается от этого путешествия и совершает поездку на Филиппины для сбора материала об испано-американской войне 1898 года, затем переправляется в Сингапур, оттуда на немецком пароходе «Чинг Мэй» прибывает в Манилу, выполняет этюды и наброски.

 

23   декабря 1900 Москва

Большущее Вам спасибо, дорогой приятель, за еще одно милое письмо.
Конечно, не спрашиваю о том, что у Вас делается. Скажу Вам только, что в среду 27-го я выеду в Одессу, а 30-го отплыву из этого города на Восток. Ой, как буду вспоминать Вас, супругу Вашу, деток с Марфушей впереди и всю Б. Погулянку[15] - просто сроднился со всеми за эти дни.
Напичкался всякими запасами и приготовлениями от дорожного погребца до касторки включительно. Беру и Ваши книжки, буду читать Вас - очень интересуюсь госпиталем.
Чемодан сгинул и пропал, я уже подал заявление о пропаже и просьбу о выдаче вознаграждения в 66 руб. Кабы взял билет прямо первого класса, а не с добавкой ко второму, то получил бы 100 рублей - хоть было бы утешение!
Пожалуйста, передайте Петру[16] при сем прилагаемый листок.
Мой прощальный привет Виталию Николаевичу[17] и добрый поклон Вам и Вашим. Кланяйтесь, пожалуйста, Попову и его помощнику.
Душевно Вас уважающий В. Верещагин.

  1. Большая Погулянка - название улицы в Вильне (в настоящее время улица Йоно Басана- вичяус в Вильнюсе, Литовская Республика).
  2. Петр Чикунов и Василий Платонов - рабочие, два помощника Верещагина, участвовавшие в обустройстве выставки и перевозке картин. Их имена нередко упоминаются в письмах Верещагина.
  3. Виталий Николаевич Троцкий. См. сноску №2, с. 34 наст. издания.

 

26 декабря 1900

Прощайте, дорогой приятель, - уезжаю! Если не доведется увидеться в этой жизни, не поминайте дурно.
Когда накопите денег, хоть 500 руб., вышлете жене моей.
Вашей милой супруге кланяйтесь, деток перецелуйте непременно за меня. Об Марфуше вспомнить не могу. Заметку не потеряйте, возвратите жене.
Имейте в виду, что переход через Иметли совершен под командой Скобелева, - эту, да, пожалуй, и картину представляющую Шипку[18], можно, пожалуй, отдать сейчас, после Виленской выставки, если приобретут для собрания. Телеграмм избегайте - доставка их стоит 85 коп... Заказные письма также требуют посылки за ними за несколько верст. Отъезд мой больше не секрет. Портрет мой следует. Еще раз привет Вам - последний!
Уважающий Вас друг, Ваш В. Верещагин.

  1. Одна из знаменитых картин Балканской серии В.В. Верещагина посвящена взятию Шипкинского перевала: «Шипка-Шейново. Скобелев под Шипкой» (1878-1879, ГТГ).

 

Москва
12/25 июля 1901

Уж коли писать о себе, милый друг, Александр Владимирович, так надобно сказать, что до зареза нужны деньги (это строго между нами, конечно), и если Вы можете наскрести что-нибудь и выслать мне, то окажете большую услугу - чем скорее, тем лучше. При случае расскажу, на чем я попался или, вернее, опоздал. Воображаю, как хорошо Вы лечитесь, но жалко, что Ваших нет с Вами - то полсчастия долой.
Троцкий был великий опортюнист[19] - он играл по маленькой, но осторожно, с выдержкой и тактом, так что выигрывал. Я лично был с ним в Туркестане в добрых отношениях, но в общем, по разности всей деятельности был, вероятно, несимпатичен ему и, пожалуй, несерьезен с вечными исканиями и вечным недовольством. Впрочем, в Петербурге, на Невском, он первый опознал меня и подошел - просто это было после того, что Император Вильгельм[20] прислал мне свой портрет и газеты рассказали об этом; иначе, пожалуй, не подошел бы?
Работаю я усидчиво и есть новые вещи, не безынтересные; надобно думать о выставке их.
Ах, что за скука калькортирование[21] своих работ - это труднее производства их! Кланяйтесь Вашей супруге - что за милая она у Вас. Как это Вы решились уехать один, разве для лечения?
Будьте здоровы и не забывайте искренне Вас любящего и уважающего В. Верещагина.
Жена шлет Вам свой поклон.

  1. Имеется в виду оппортунист. Термин появился в XIX веке и означал человека, который умеет приспосабливаться к определенным обстоятельствам, не имеет принципов.
  2. Вильгельм II - последний германский император и король Пруссии с 1888-го по 1918 год.
  3. Имеется в виду калькирование. Этим словом обозначают снимание копии с чертежа или рисунка при помощи прозрачной бумаги или коленкора, наложенных на подлинник.

 

Иллюстрации
В.В. Верещагин. Репродукция с гравюры Матэ. С дарственной надписью А.В. Жиркевичу
В.В. Верещагин.
Репродукция с гравюры Матэ. С дарственной надписью А.В. Жиркевичу
ОР ГМТ
Письмо В.В. Верещагина к А.В. Жиркевичу от 17 декабря 1900 года и конверт
Письмо В.В. Верещагина к А.В. Жиркевичу от 17 декабря 1900 года и конверт
ОР ГМТ
Набросок схемы развески картин и освещения
Набросок схемы развески картин и освещения
Из письма В.В. Верещагина к А.В. Жиркевичу от 20 октября 1900 года
ОР ГМТ
Дети А.В. Жиркевича: Сергей, Варвара, Мария (Марфушечка). 1901
Дети А.В. Жиркевича: Сергей, Варвара, Мария (Марфушечка). 1901
Фотография. Архив Н.Г. Жиркевич-Подлесских
В.В. ВЕРЕЩАГИН. Послушница Вологодского монастыря. 1894
В.В. ВЕРЕЩАГИН. Послушница Вологодского монастыря. 1894
Холст, масло. 29,6 × 22
© Ульяновский областной художественный музей
В.В. ВЕРЕЩАГИН. Дорога военнопленных. 1878–1879
В.В. ВЕРЕЩАГИН. Дорога военнопленных. 1878–1879
Холст, масло. 202,6 × 320,5
© Бруклинский музей искусств, Бруклин, Нью-Йорк, США
В.В. ВЕРЕЩАГИН. Александр II под Плевной 30 августа 1877 года. 1878–1879
В.В. ВЕРЕЩАГИН. Александр II под Плевной 30 августа 1877 года. 1878–1879
Холст, масло. 60,5 × 202
© ГТГ
И.Н. КРАМСКОЙ. Портрет В.В. Верещагина. 1883
И.Н. КРАМСКОЙ. Портрет В.В. Верещагина. 1883
Холст, масло. 78,2 × 68,7
© ГТГ
Газетная вырезка 1905 года о поминовении В.В. Верещагина
Газетная вырезка 1905 года о поминовении В.В. Верещагина
ОР ГМТ

Вернуться назад

Теги:

Скачать приложение
«Журнал Третьяковская галерея»

Загрузить приложение журнала «Третьяковская галерея» в App StoreЗагрузить приложение журнала «Третьяковская галерея» в Google play