Театральное наследие Головина и Бахрушин
В ИСТОРИИ ТЕАТРАЛЬНО-ДЕКОРАЦИОННОГО ИСКУССТВА АЛЕКСАНДР ЯКОВЛЕВИЧ ГОЛОВИН БЫЛ ОДНИМ ИЗ ВЕРШИТЕЛЕЙ РЕВОЛЮЦИИ, ПОДОБНОЙ ТОЙ, КОТОРАЯ ПРИНАДЛЕЖИТ ИМПРЕССИОНИСТАМ В ЖИВОПИСИ. НЕУДИВИТЕЛЬНО, ЧТО ЕГО РАБОТЫ ЕЩЕ ПРИ ЖИЗНИ НЕЗАМЕДЛИТЕЛЬНО РАСХОДИЛИСЬ ПО ЧАСТНЫМ И МУЗЕЙНЫМ СОБРАНИЯМ. ФОРМАЛЬНО ТЕАТРАЛЬНЫМ НАСЛЕДИЕМ НУЖНО СЧИТАТЬ ЭСКИЗЫ ДЕКОРАЦИЙ, КОСТЮМОВ, БУТАФОРИИ, А ТАКЖЕ ПОРТРЕТЫ АКТЕРОВ, КОЛЛЕГ ХУДОЖНИКА ПО ТЕАТРУ И Т.П. ФАКТИЧЕСКИ ЖЕ ПОЧТИ ВСЕ ПРОИЗВЕДЕНИЯ ГОЛОВИНА - И СТАНКОВЫЕ НАТЮРМОРТЫ, И «ПРИДУМАННЫЕ» ПЕЙЗАЖИ, И ПОРТРЕТЫ ДРУЗЕЙ И ЗНАКОМЫХ, И ИЗОБРАЖЕНИЯ «ИСПАНОК», В РОЛИ КОТОРЫХ НЕРЕДКО ВЫСТУПАЛИ РАБОТНИЦЫ ТЕАТРА, - В ТОЙ ИЛИ ИНОЙ СТЕПЕНИ ТЕАТРАЛИЗОВАНЫ.
История собирания картин и рисунков А.Я. Головина напоминает калейдоскоп: вот все созданное художником висит по стенам особняков и музеев, а вот сменился год, произошла революция, и будто встряхнули трубочку калейдоскопа - другие стены принимают те же работы мастера. В перипетиях не всем удавалось не только собрать, но и сохранить. Алексей Александрович Бахрушин, обладавший тонкой интуицией, вовремя успел сдать собрание под опеку государства. Уникальный театральный музей сохранил и даже пополнял свои собрания тогда, когда другие потеряли всё1.
Как же строились отношения между А.А. Бахрушиным, создателем театрального музея, и А.Я. Головиным, как наследие художника попадало в музей, каково значение этой коллекции? Чтобы ответить на поставленные вопросы, необходимо сказать о той конкуренции, которая сложилась вокруг работ А.Я. Головина среди государственных и частных коллекционеров, о судьбе картин и коллекций, о собирательстве работ художника в целом.
Интересовались произведениями Головина и в этом смысле конкурировали с Бахрушиным до 1917 года небезызвестные собиратели И.А. Морозов, С.И. Мамонтов, М.П. Рябушинский, С.Т. Морозов, А.П. Боткина, Б.Г. Берг, М.К. Морозова, С.А. Щербатов, В.О. Гиршман, В.В. Теляковский, Л.И. Жевержеев и др. С Александром Яковлевичем был знаком и, предположительно, дружен родной брат Алексея Бахрушина Сергей Александрович - страстный театрал и не менее страстный коллекционер. Портрет С.А. Бахрушина, написанный в 1916 году, унаследовал его племянник Юрий Алексеевич, но потом, уже после революции, Художественный фонд распределил портрет в Тульский музей изобразительных искусств. Большая часть коллекции С.А. Бахрушина перешла после его смерти в 1922 году в Третьяковскую галерею, в том числе и портрет М.Н. Кузнецовой-Бенуа в роли Кармен (1920).
Когда имя Александра Головина прогремело после премьеры оперы Н.А. Римского-Корсакова «Псковитянка» в Большом театре в 1901 году, А.А. Бахрушин оказался не в первых рядах собирателей, но счел необходимым для истории русского театра «проиллюстрировать» спектакль и согласился на повторение. Сохранились письма 1903 года2, из которых известно, что Алексей Александрович заказал Александру Яковлевичу повторение эскиза «Площадь с соборами». Художник исполнил заказ, оригинал же в 1910 году от С.Т. Морозова перешел в Третьяковскую галерею. Со временем все коллекции приходят в движение: так, три декорации к опере К.В. Глюка «Орфей и Эвридика» от И.А. Морозова перемещаются в Бахрушинский музей, и А.А. Бахрушин, чтобы не упустить ценные работы, готов приобрести их до премьеры.
Московский купец Алексей Александрович Бахрушин, в 1894 году основавший частный театральный музей, сначала собирал портреты актеров и людей театра, письма, документы, книги, афиши и мемориальные вещи, такие, как, например, балетные туфли или зрительные трубки. Ставший коллекционером волею случая, он увлекся серьезно и всей душой, фонды активно пополнялись, и не всегда художественно ценными материалами. Но ведь у него не было примера, дело было уникальное. Позже Бахрушин рассказывал сыну: «Когда я еще холостой был, но уже собирал, и об этом знали, приходит ко мне как-то один художник, приносит свои вещи, предлагает купить. Спрашиваю фамилию. Говорит - Врубель. Вещи все по театру, эскизы какие-то, а я в то время, дурак, такие вещи не покупал, да и разбирался в них, как свинья в апельсинах. Говорю, нет, знаете, это меня не интересует»3. Со временем, однако, эта изобразительная часть коллекции появляется, начинает расти и пополняться работами многих великих художников.
Уже в 1907 году столичные газеты писали о музее А.А. Бахрушина: «Целая стена увешена эскизами декораций Врубеля, Аполлинария Васнецова, Константина Коровина, Головина»4. Дальнейшие свидетельства сводятся к тому, что купец-коллекционер скупает эскизы с выставок, приходит в мастерские художников.
Так, о знакомстве А.Я. Головина и коллекционера известно, что оно состоялось еще до успеха художника в театре, и очевидно, что они встречались. Нам говорит об этом рисунок, на котором изображен маленький сын Алексея Александровича Юрий, на портрете подпись Головина и дата -1897. Но уже в 1902 году художник перебрался из Москвы в Петербург, а со временем почти безвыездно обосновался в Царском (Детском) Селе. Общение происходило в переписке и через третьих лиц. Бахрушин регулярно бывал по делам своего музея в Петербурге и мог видеться там с Головиным. Есть сведения, что он хотел даже написать портрет коллекционера, но по каким-то причинам желание это исполнено не было. «Я напишу Вас, как давно собирался, и напишу быстро и не задержу Вас с этим. Очень бы хотелось Вас повидать»5, -сообщал в одном из писем художник.
После смерти А.А. Бахрушина осталось немного письменных источников, проливающих свет на его отношения с А.Я. Головиным, - несколько писем, а также газетных вырезок, официальных документов. В настоящее время Государственный Центральный театральный музей имени А.А. Бахрушина (ГЦТМ) в Москве хранит в отделе декорационно-изобразительных материалов около 1100 произведений А.Я. Головина разного характера: парадные портреты актеров, карандашные зарисовки, картонные детали макетов, красочные эскизы костюмов, большие живописные эскизы декораций, в архивно-рукописном отделе хранится архив А.Я. Головина, насчитывающий 250 единиц.
В 1909 году Н. Шебуев в своей статье перечисляет среди сокровищ музея «бесценные рисунки» - «все акварели (до 250) Головина к опере "Кармен"»6. Это первое из крупных поступлений работ художника в музей. Одной из новаций постановки «Кармен» по опере Бизе (1908, Мариинский театр) было то, что не только главные персонажи, но и массовка получили индивидуальные, придуманные художником костюмы - число листов живо об этом свидетельствует. Критика писала, что костюмы к «Кармен» - «стихотворения в тряпках», «тряпичная симфония», а художника называли «апостолом костюма»7. Бахрушин не мог пропустить столь значительного события в театральном мире. Часть костюмов, уже будучи принадлежностью музея, с успехом экспонировалась на Первой театральной выставке сначала в Петербурге в 1908 году, а затем в 1909 году в Москве наряду с работами К.А. Коровина, А.М. Васнецова и других художников русского театра. В газетах того времени на фотографии четко видна «шпалера» из эскизов костюмов для «Кармен»8.
В 1909 году А.А. Бахрушин начал четырехлетний процесс передачи своих сокровищ Академии наук и основания государственного музея в Москве. Это спасло его коллекцию после октябрьской революции, позволило пополнять ее, когда уже не было собственных денег. В ходе переговоров в 1911 году Бахрушин продолжает скупать работы Головина: «Балетную артистку Е.А. Смирнову увековечили: А.Я Головин написал с нее портрет, который попал в музей, т.к. его приобрел с этой целью А.А. Бахрушин... Кстати, все работы А.Я. Головина для петербургской постановки пьесы Ю.Д. Беляева "Красный кабачок", т.е. все эскизы декораций и костюмов, только что приобретены тем же владельцем музея»9. Осознавая значимость художника, Бахрушин, видимо, хотел приобрести работы из его мастерской, так как премьера пьесы состоялась только на будущий год. Хотел - но почему-то не приобрел, хотя газета уже сообщала об обратном (см. выше). Есть документальные свидетельства того, что этот вопрос подняли только в 1914 году на заседании правления музея и постановили приобрести эскизы (пять - костюмов, один - декорации). К 1915 году они были закуплены в фонд.
А вот эскизы оформления драмы М.Ю. Лермонтова «Маскарад», этот краеугольный камень в творчестве художника, ждала еще более загадочная судьба, пока работы не осели в фондах Московского театрального музея. Цитируем ту же слишком спешащую «Петербургскую газету»: «По слухам, эскизы, сделанные для лермонтовского маскарада, проданы художником г. Головиным музею А.А. Бахрушина. Видевшие костюмы говорят, что они очень любопытны. Некоторые изображают игральные карты»10. Знаменитые эскизы к постановке, премьера которой состоялась в 1917 году, в 1920-м еще не дошли до музея. Упомянутым слухам можно поверить: могло иметь место предварительное соглашение, но войны, революции, постоянное общение через третьих лиц, по переписке, денежный вопрос - все это могло стать причиной неясной ситуации, завесу тайны над которой поднимают документы начала 1920-х годов.
Из письма Головина Бахрушину от 10 августа 1920 года11 явствует, что художник не знает, где находятся его работы, не знает и коллекционер. Головин называет такие цифры: десять эскизов декораций, пять занавесов, более 600 рисунков костюмов и бутафории12. В протоколах заседаний правления и попечительского совета музея имеются сведения: в 1920 году эскизы были найдены в Пролетарском музее на Пятницкой улице. Как они туда попали, если предназначались Государственному театральному музею? Неясно, но заседание постановило обратиться в отдел по делам музеев для передачи материалов из Пролетарского музея13. 31 марта 1921 года сообщено о получении «13 эскизов декораций, 169 эскизов костюмов и 77 эскизов бутафории»14. Затем речь идет об оценке для приобретения. Она была осуществлена 2 ноября 1921 года Всерабисом15.
В марте 1922 года А.Я. Головин пишет, что узнал о нахождении рисунков на квартире А.А. Бахрушина, куда они наконец-то попали, но у того, а точнее у музея, нет денег. Нуждающийся в деньгах художник был готов продать рисунки любому - частному коллекционеру или другому музею, главное, чтобы быстро: «.ввиду моего очень и очень скверного материального положения <...> пожертвовать свои рисунки в музей бесплатно я просто не могу. Ждать же очень и очень трудно»16.
Сегодня в коллекции музея насчитывается 259 эскизов к «Маскараду», приобретенных А.А. Бахрушиным. Цифра меньше, чем названа художником, но это - самое основное, богатый и полный материал. Оформление драмы «Маскарад» - кульминация творчества А.Я. Головина, и коллекция в ГЦТМ позволяет оценить в эскизах то, что тогда можно было видеть на сцене: единство декорации, бутафории и костюмов во всей их орнаментальной сложности, всем многообразии. Головин работал над этим спектаклем более трех лет и продумывал в эскизах все до мельчайшей детали. Он требовал, чтобы костюмы шили, бутафорию изготавливали, а не подбирали, - он был или старался быть универсальным художником для каждого спектакля, за который брался. Требования не всегда исполнялись, о чем свидетельствует надпись на эскизе костюма Арбенина: «Фасон жилета и сюртука надо сделать как можно точнее, прошу на это обратить вниманье Ваше, а то все шьется приблизительно, умоляю, дайте настоящий фасон хоть первым артистам, а то я рисую точно и для чего неизвестно АГ.».
А.А. Бахрушин, остававшийся пожизненным директором своего музея, не только продолжал отслеживать театральные работы художника, но и аккуратно покупал их для музея. Многие приобретения единичны, но от этого не менее значительны: эскиз к пьесе Л.Н. Толстого «Петр Хлебник», четыре декорации к опере К.В. Глюка «Орфей и Эвридика», восемь - к опере М.П. Мусоргского «Борис Годунов», три - к пьесе Г. Ибсена «Дочери моря», один - к трагедии «Антигона» Софокла. А.А. Бахрушин приобрел портрет поэта М.А. Кузмина в 1910 году, вскоре после его создания; сегодня портрет принадлежит собранию ГТГ.
Интересный документ хранится в фонде А.А. Бахрушина - в 1918 году коллекционеру пишут от имени Торгового дома «Монсон и Ко»: «Не желаете ли Вы продать Ваши картины художника Головина «Привидения» и «Электра», находящиеся в Швеции со времени выставки в Мальмё, и в утвердительном случае назначить ваши крайние цены»17. Речь идет, видимо, об эскизах декораций к постановкам Александринского театра, о которых исследователям до сих пор ничего не известно18. Редкие работы А.Я. Головина (около 1907 и 1912 годов соответственно), очевидно, принимали участие в «Балтийской выставке» 1914 года в шведском городе Мальмё. О приобретении «Электры» также нет сведений, а некий эскиз «Призраки» фигурирует в списке произведений А.Я. Головина 1913 года как собственность А.А. Бахрушина. Ответ Алексея Александровича на письмо Торгового дома «Монсон и Ко» не найден, но, принимая во внимание отношение его к целостности музейного собрания, согласие на такую продажу представляется маловероятным.
В 1925 году А.А. Бахрушина информирует архитектор и искусствовед Илья Евграфович Бондаренко19 о выставленной на продажу коллекции архитектора Теляковского, в которую входили эскизы Головина к постановкам «Дон Кихота», «Руслана и Людмилы» и «Мефистофеля», а также эскизы других известных художников, по очень низким ценам - около 6 рублей за рисунок. Тогда в музеях не было денег, но Бахрушину, очевидно, удалось закупить кое-что из этой коллекции для музея. В ГЦТМ представлены и эскизы декораций к первым двум названным постановкам, и великолепный портрет Ф.И. Шаляпина в роли Мефистофеля кисти Головина, который сегодня украшает парадный холл главного здания музея.
В собрании ГЦТМ хранятся и эскизы к неосуществленной постановке оперы П.И. Чайковского «Евгений Онегин», о них в свое время мечтал директор ГТГ, архитектор А.В. Щусев. В архиве А.Я. Головина в РГАЛИ сохранились два письма из Третьяковской галереи, адресованных художнику. Вот отрывки из них: «8.7.1927... В виду полученных извещений <.> о том, что Вы готовите эскизы к новой постановке оперы "Евгений Онегин", Правление Г.Т.Г. просит Вас считать эти эскизы необходимыми для Галереи, для чего просит Вас по окончании их использования прислать заявку о возможности их получить»; «Января 25 1928 г. <...> Глубокоуважаемый Александр Яковлевич! Летом 1927 года при моем посещении, я просил закрепить за Государственной Третьяковской галереей Ваши эскизы декораций к "Евгению Онегину"; эскиз занавеса у Вас уже был окончен, а остальное только начато. Прошу Вас вспомнить мое посещение и не отказать сообщить, может ли Галерея и когда рассчитывать осмотреть Ваши эскизы <...> А.Щусев»20. В настоящее время и эскиз занавеса, и несколько эскизов декораций (в том числе и неоконченных) к этой постановке - собственность ГЦТМ.
После смерти коллекционера в 1929 году отдельные эскизы поступали в музей от разных людей (режиссеров, работавших с художником, родственников актеров, которых он писал или рисовал, частных коллекционеров и т.д.) или через организации: РОСИЗО, Художественный фонд, Министерство культуры РСФСР. Через экспертную комиссию в Ленинграде в 1937 году поступило 277 набросков и деталей макетов к разным спектаклям, портретов и зарисовок (связан этот материал с малоисследованным периодом творчества Головина для Одесского театра). Собрания петербуржца Л.И. Жевержеева и ленинградца Г.М. Левитина попали не только в Санкт-Петербургский театральный музей, но частично и в Московский.
Архив, оставшийся от педантичного Александра Яковлевича Головина, его вдова Анна Яковлевна и дочь от первого брака Елена Александровна Ротко разделили между ГЦТМ и Государственным литературным музеем (откуда фонд попал в РГАЛИ). В ГЦТМ в архиве художника хранятся и статья о методе работы Головина21, и документы, позволяющие наряду с готовыми эскизами проследить этот метод. 247 единиц в этой части архива знакомят нас с творческой мастерской художника. Работа начиналась с изучения монтировки пьесы, списков действующих лиц и исполнителей, сцен, с проникновения в замысел автора. На следующем этапе художник как историк изучал культуру, эпоху, с которой предстояло работать по письменным, вещественным и художественным источникам. Тут есть записи, выписки, образцы тканей. Ни один документ эпохи в чистом виде не входил в художественное решение, только переработанный творческим гением. Первые зарисовки декораций практически неразборчивы для постороннего человека, затем формы становятся более ясными. Уходит историзм, остается впечатление, образ. Появляются эскизы. По ним Головин сам, с помощью М.П. Зандина и Б.А. Альмедингена, других художников-исполнителей пишет декорационные холсты, лепит бутафорию. Это для него не повторение эскизов в большем масштабе, а самостоятельное творчество. Когда мастер сам писал декорации, то мог сделать иначе, чем на эскизе, - ведь масштаб менял видение. Костюмы и декорации Головина гармонировали с музыкой, словом, действием на сцене, и все компоненты спектакля усиливали друг друга.
По эскизам и архивным документам А.Я. Головина из коллекции ГЦТМ можно проследить историю его становления и развития как театрального художника от ранних работ до вершин творчества. Это и подробно проиллюстрированные, и поздние или неосуществленные постановки; порой это наброски без отношения к конкретному спектаклю, эскизы афиш, обложек, занавесов. Разный характер произведений позволяет увидеть творческий процесс от списка и наброска до готового эскиза, от детали до целостного образа.
- Театрально-литературный музей был официально передан А.А. Бахрушиным государству в 1913 году.
- Письма А.Я. Головина - А.А. Бахрушину 10 сентября 1903 года и 12 октября 1903 года. - См.: ГЦТМ. Ф. 1. Оп. 1. Ед. хр. 661, 662.
- Бахрушин Ю.А. Воспоминания. М., 1994. С. 168.
- Музей А.А. Бахрушина // Биржевые ведомости. № 9724. 31 января 1907; Трибуна. № 81. 24 февраля 1907. - См.: ГЦТМ. Ф. 1. Оп. 1. Ед. хр. 5011. Альбом печатных вырезок, посвященных театральному музею и А.А. Бахрушину. С. 33. (Далее: Альбом печатных вырезок.)
- Письмо А.Я. Головина - А.А. Бахрушину 10 августа 1920 года. - См.: ГЦТМ. Ф. 1. Оп. 1. Ед. хр. 663.
- Шебуев Н. О тупиках и особняках // Раннее утро. № 315. 3 декабря 1909. - См.: ГЦТМ. Ф. 1. Оп. 1. Ед. хр. 5011. Альбом печатных вырезок. С. 40.
- Шебуев Н. Обозрение театров. № 156. 11 марта 1908. - С. 3; ед. хр. 168; Георгиевич Н. Стихотворения в тряпках // Петербургская газета. - См.: ГЦТМ. Ф. 70. Оп. 1. Ед. хр. 158.
- Театральная выставка // Руль. № 160. 2 марта 1909. - См.: ГЦТМ. Ф. 1. Оп. 1. Ед. хр. 5011. Альбом печатных вырезок. С. 41.
- Петербургская газета. № 109. 23 апреля 1911. - См.: ГЦТМ. Ф. 1. Оп. 1. Ед. хр. 5011. Альбом печатных вырезок. С. 63.
- Петербургская газета. № 345. 16 декабря 1913. - См.: ГЦТМ. Ф. 1. Оп. 1. Ед. хр. 5011. Альбом печатных вырезок. С. 95.
- Письмо А.Я. Головина - А.А. Бахрушину 10 августа 1920 года. - См.: ГЦТМ. Ф. 1. Оп. 1. Ед. хр. 663.
- Там же.
- Протоколы заседания правления и попечительского совета музея, 1920-1921 гг. -См.: ГЦТМ. Ф. 1. Оп. 3, Ед. хр. 286. Л. 9.
- Протоколы заседания правления и попечительского совета музея, 1920-1921 гг. -См.: ГЦТМ. Ф. 1. Оп. 3, Ед. хр. 286. Л. 15.
- Всероссийский профессиональный союз работников искусств.
- Письмо А.Я. Головина - А.А. Бахрушину 30 марта 1922 года. - См.: ГЦТМ. Ф. 1. Оп. 1, Ед. хр. 664.
- Письмо к А.А. Бахрушину 24 января 1918 года. - См.: ГЦТМ. Ф. 1. Оп. 1. Ед. хр. 1825.
- Пожарская М. Александр Головин: Путь художника. Художник и время. М., 1990. С. 29.
- Письмо И.Е. Бондаренко - А.А. Бахрушину 2 ноября 1925 года. - См.: ГЦТМ. Ф. 1. Оп. 1. Ед. хр. 265.
- РГАЛИ. Ф. 739. Оп. 1. Ед. хр. 29.
- Альмединген Б.А. Как Александр Яковлевич Головин работал над «Маскарадом». -См.: ГЦТМ. Ф. 532. Оп. 1. Ед. хр. 3.
- Музей |
- Театр |
- А. Головин |
- Бахрушин