Европа – Россия – Европа

Идея выставки «Европа - Россия - Европа» довольно проста: если собрать из ведущих музеев 28 европейских стран по нескольку заметных, знаковых произведений, непременно получится представительная экспозиция, которая даст разнообразный материал для обсуждения целого ряда проблем. В самом общем виде они могут быть сформулированы примерно так: как и когда слагались пластические языки европейского искусства? Почему и чем различаются художественные процессы в отдельных регионах Европы? Как происходит взаимопроникновение и взаимовлияние искусств? В каких соотношениях находятся культурный и исторический процессы? Как политика отражается в искусстве, и определяет ли оно политику?..

Таким образом, одной из основных задач стала возможность проведения несложного на первый взгляд эксперимента. Его суть состоит в организации выставочной площадки, на которой встречаются избранные произведения художников различных национальных школ. В едином пространстве оказывается собранным искусство разных стран и исторических эпох. Одной из принципиальных особенностей данного проекта стало непременное условие, заключающееся в том, что музеи Старого Света должны были сами отобрать произведения, которые кажутся им важными для представления именно на российской экспозиционной территории.

Заведомое напряжение выставки пролегает между двумя полярностями: «фатальностью» встречи в залах Третьяковской галереи и разнообразием точек зрения на выбранный способ объединения работ. Ведь у каждого музея своя концепция культурной интеграции, свои, иногда отличающиеся от предлагаемых другими участниками, образы истории искусства, свое понимание соотношений и важности отдельных периодов прошлого. Иначе говоря, у каждого свое представление об актуальности творчества.

«Европа - Россия - Европа» - выставка именно сегодняшнего дня. Все представленное на ней современно и значимо. Ставится задача не только побудить нынешнего российского зрителя увидеть и оценить исторический артефакт как таковой, но и дать ему самостоятельно формировать новые художественные идеи, с тем чтобы традиция не отрывалась от современности, а культура бы понималась не просто как «зона отдыха», но и как пространство видения и созидания будущего. Важно отметить, что многие произведения будут не только в первый раз показаны в Москве, но и впервые окажутся собранными в едином экспозиционном поле.

Хотя известный итальянский художественный критик А.Б. Олива вполне справедливо характеризует Европу как континент, «где искусство всегда обладало исключительной идеологической значимостью», было бы однобоко и неточно представлять этот проект только в контексте нынешних европейских политических и объединительных тенденций. Наверное, в этом случае важнейшей задачей оказался бы концептуальный (чтобы не сказать тенденциозный) подбор произведений, и речь бы шла, пусть метафорически, о балансе сил и интересов на европейской сцене.

Предложенный нами метод открытого сложения художественного содержания выставки ставит во главу угла дополнения, наложения и многообразие смыслов экспозиционного содержания, которые успешно компенсируют некоторую его «несбалансированность». Совокупность исторического и современного искусства разных стран представляет особый гуманитарный жест - его суть в свободе выбора и разнообразии предложений. Надеемся, он в хорошем смысле позволит поверять, корректировать, а возможно, и влиять на тренды или тенденции политической практики.

Разделяя утверждение английского историка искусства Томаса Вульфена о том, что «культуру определяет местный характер - нечто, что сложно описать, не прибегая к риторике напыщенного нравоучения», мы подтверждаем, что на символической территории объединенной Европы, - а выставку нужно воспринимать именно так, - главную роль играют отдельные произведения. Но такое главенство самого искусства, происходящего из многих стран и эпох, в первую очередь снимает вопрос о границах в их привычном, разделяющем, значении. Ведь границы смыслов, возникающих между группами произведений, скорее выявляют то, что объединяет людей, позволяет общаться на едином языке искусства, острее воспринимать уникальность каждого индивидуального высказывания.

Состав экспозиции «Европа - Россия - Европа» сложился, как уже говорилось, благодаря усилиям многих европейских кураторов и активной деятельности музеев, которые приняли участие в проекте. Концептуальные ориентиры выставки были проявлены в системе из следующих трех вопросов, адресованных странам-участницам:

1. Какое произведение оказывается важным в национальном искусстве и влиятельным в процессе европейской истории искусств?
2. Какое произведение несет в себе идею культурной или политической модернизации, самоопределения в меняющемся мире?
3. Какое произведение несет в себе идею открытого общения, отражает новую реальность индустриального, медийного мира?

Изначально предполагалось, что каждый из вопросов может быть соотнесен с определенным периодом социокультурного развития различных территорий Европы: это период становления и самоопределения национальных и общеевропейской культур; это этапы модернизации, связанной как с развитием экономики, так и с политическими революциями и формированием нового языка искусства, собственно художественного модернизма, и, наконец, это современность, выражающая важнейшие проблемы нашего времени, связанные с тем, как глобализация экономики и нарастание коммуникационных возможностей человека соотносятся с его самоидентификацией и пониманием культурного контекста.

Разнообразие «ответов» - произведений, представленных на этой выставке, не разрешает механически объединить их в три соответствующие экспозиционные группы, которые можно было бы условно озаглавить как «Становление», «Изменение», «Будущее». Естественный ход развития проекта, тем не менее, позволяет его участникам и зрителям отметить некоторые, но всегда не конечные группы работ и смысловые линии, которые представляются важными и интересными, принципиальными или периферийными.

Позволим себе выделить несколько очевидных сюжетов, ведь на такой разнообразной выставке каждый волен сфокусировать свое внимание на отдельных малых или больших темах.

Основания. Две группы произведений позволяют проследить на выставке важнейшие аспекты сложения и развития европейской культуры, европейской цивилизации. Это - живущая и изменяющаяся на протяжении более двух с половиной тысяч лет греко-римская традиция, «модернизации» которой сформировали искусство Ренессанса и Нового времени, а мифология принимается и перерабатывается художниками всех стран и поколений. Как не согласиться с С.С. Аверинцевым, утверждавшим, что «греки создали не только свою собственную культуру - конкретную, исторически неповторимую, со своими специфическими характеристиками и локальными ограничениями; одновременно в двуедином творческом процессе они создали парадигму культуры вообще»[1].

Другая линия связана с христианством. Визуализация духовного опыта как основания сложения западного, или европейского, типа сознания выражается в иконах, скульптуре, лицевом шитье. Образы святых и интерпретации языческих и мифологических сюжетов в равной степени сохраняют актуальность для современного зрителя. При этом символы христианской веры остаются незыблемыми на протяжении веков, то есть художественное, эстетическое, музейное пребывание не отменяет сакральной значимости изображаемого. Таким образом, произведения на религиозные сюжеты из Румынии, Кипра, Польши, Португалии, Словакии, Словении, Чехии остаются незыблемыми духовными образцами. В то же время мифологические сюжеты, почерпнутые из греческих первоисточников, совсем по-разному выглядят в академических интерпретациях в Италии XVI века, в Эстонии, Англии, Ирландии, России и самой Греции XIX-XX веков.

Сфера идеального или совершенного в обеих линиях этой темы еще более проявляется в проблемных, вопрошающих работах художников второй половины XX века: это и картина-памятник кисти П. Пикассо, и «Комната для человека разумного» киприота Г. Теодоулоса, и «Зеркальные диски» бельгийца Панамаренко.

Герои. Эта тема, которая объединяет портреты и композиции, включающие изображения людей, в первую очередь предполагает рассуждения о судьбе и роли личности в истории. Именно человеческий масштаб - главное измерение развития государств. Политические деятели и полководцы разных стран воплощают собой идеи национальной независимости, становления религиозного самосознания, включения своих стран в пределы европейской цивилизации. Так можно понимать портреты и композиции, представляющие саксонского курфюрста Иоханна Постоянного, австрийского кайзера Фердинанда I, шведского короля Густава Адольфа II, русского императора Петра I. К ряду политиков добавляются философы и властители дум, такие, как французский мыслитель Р. Декарт, русский писатель Н.В. Гоголь. Портрет сам по себе свидетельство времени. Так, очевидно, что героини Дж. Сарджента живут в Англии, а латыш Я. Митревицс, «примеряющий» к себе женское тело, существует в гендерной проблематике международного современного искусства.

События, символы. Революционные изменения, часто становившиеся одновременно метафорой свободы и прогресса, несомненно символизируются как определенными именами (Байрон в Греции в изображении художника Т. Вризакиса), так и аллегориями (одноименная картина ирландца Ш. Китинга, «Гений Родины» Ф. Рюда) или общепринятыми метафорами, подвергнутыми ревизии («Поющий всадник» Дж.Б. Йитса, «Орел» Г. Базелитца, «Золотое сердце» Э. Фукса). Как справедливо отмечает французский искусствовед Николя Буррио, «искусство, то приближаясь к реальности, то удаляясь от нее навстречу абстрактным или архаическим формам, вступает с реальностью в сложную игру подчинения или сопротивления».

Подчас реальные исторические персонажи или герои народных сказаний, воплощаясь в литературе, становятся национальными символами, знаками идентичности. По этому признаку в одном ряду могут оказаться такие разные образы, как Гамлет, запечатленный датчанином Н. Абильгардом, финская языческая богиня Илматар, созданная Р. Экманом, и итальянская интерпретация Клеопатры кисти К. Маратты. Очевидна связь этой небольшой, но чрезвычайно важной группы работ с другими из следующей группы.

Место действия. Многие музеи Европы выбрали для выставки произведения, представляющие визуальные образы территорий. Это по-разному интонированные пейзажи или виды, в которых человек присутствует как часть природы, как «мера вещей» или литературно-мифологический персонаж. Подчас это философские обобщения, а иногда поэтические метафоры. Интересно, что даже не очень объемная выстроившаяся линия европейских пейзажей дает возможность отметить некоторые опорные точки развития искусства: реализм фламандской школы Д. Тенирса (Бельгия), классический идеализм У. Тернера (Великобритания), романтизм К.-Д. Фридриха (Германия), реализмы XIX века Т.Э. Филипсена (Дания), Ю. Федерса (Латвия) и Н. Льеза (Люксембург), импрессионистские поиски А. Эдельфельта (Финляндия) и К. Ференци (Венгрия), предчувствие модерна у Г. Климта (Австрия) и М. Добужинского (Литва), поздний постимпрессионизм Й. Шважаса (Литва), концептуальная «география» Ж. Родриго (Португалия).

Человек в действии. Воплощенные в искусстве сцены труда и быта людей во все времена измеряли характер общественного напряжения или выражали мечту о социальной гармонии. Обостренное внимание, с которым художники описывают крестьянский и фабричный труд, - это всегда констатация силы и мощи «человеческой стихии». Накануне масштабных исторических изменений такое понимание роли людей труда характерно для конца XIX - начала ХХ века, эпохи социальных революций. Неслучайно именно к этому периоду относится большинство экспонатов, отражающих «тему труда» на этой выставке. Среди них - произведения классика рабочей темы К. Менье (Бельгия), триптих «Век пролетариата» также бельгийского художника Л. Фредерика, предоставленный на выставку парижским Музеем Орсе, картина Ф. Верстера (Нидерланды), крестьянские сюжеты А. Диамантиса (Греция) и Л. Фуллы (Словакия).

Новые языки искусства. Решающие по своему значению и масштабу влияния для отдельных стран европейского континента и мира в целом - так можно охарактеризовать весьма разнообразную группу произведений, авторы которых в разные эпохи стали новаторами в сфере визуального выражения, а значит, и преображения действительности. Локальным, но ярким примером разрыва со средневековым языком и стилистикой, выходом в новое, ориентированное на человека творчество служит работа болгарского художника З. Зографа. Живопись Тициана перевела искусство не только из позднего Возрождения в барокко, но и повлияла на многих известных мастеров, в том числе и Новейшего времени, в различных странах Европы. Эволюция художественного языка, изменение места искусства в обществе наиболее ярко проявились в творчестве столпов модернизма: Пикассо, Матисса, Малевича, Мура, Бранкузи, Шагала, Кандинского. В живописи и скульптуре, с одной стороны, эти авторы определили главные тенденции искусства XX века, с другой - масштабом своего творчества они не укладываются в «прокрустово ложе» стилистических определений. Эти художники ХХ века не вписываются также и в узконациональные рамки. Их творчество принципиально международное. Именно в рамках модернизма сформировался общеевропейский и общемировой художественный язык, способствовавший открытию новых соотношений с традицией, взаимопониманию культур. Неоднозначность и парадоксальность современной истории и современного искусства выразила языковая инновация последнего.

Движение/изменение. Произведения искусства - удивительно подвижная и емкая сфера, позволяющая зрителю одновременно обратиться к истории и современности, понять других и определить свою позицию. Многие работы, вошедшие в состав экспозиции, так или иначе можно понимать именно с точки зрения уже свершившихся или происходящих изменений прежде всего в гуманитарной сфере, в которой научные и философские образы расширяющейся картины мира приобретают видимую форму. Именно в этом ключе объясняется появление на выставке работ современных авторов, цитирующих предшественников. Важно, что работы Р. Мортенсена (Дания) и Р. Гржиба (Польша), посвященные соответственно художнику раннего Возрождения Карло Кривелли и лидеру русского авангарда К. Малевичу, как бы обрамляют своими датировками важнейшую из последних художественных и общекультурных тенденций - постмодернизм.

Вероятно, пройдя по экспозиции или просмотрев каталог, зритель выстроит для себя и иные содержательные линии. Для одних важная граница проляжет между классическим искусством и модернизмом, для других более радикальной и отдельной покажется группа работ современного искусства, третьи могут рассматривать всю коллекцию под социально-политическим углом зрения, четвертые выделят шедевры... И каждый будет прав.

Идея этой выставки возникла не на пустом месте. Она пополнила собой ряд «объединительных проектов», которые поначалу существовали как исследовательские, презентационные сюжеты на темы международных связей. Таковыми были и «Париж - Москва» и «Москва - Берлин» и многие другие подобные выставки. Рассматривая связи между странами, прослеживая общее и в конечном счете формируя ткань взаимного понимания, они создают импульсы развития, фиксируя координаты единого общеевропейского культурно-политического пространства. Эта тенденция, несомненно, осмысливалась и на художественно-философском уровне. Можно вспомнить, например, и выставку "Magiciens de la Terre” и некоторые проекты кассельской биеннале «Документа». Если более столетия назад видение перспектив общественного развития строилось вокруг социально-экономических аспектов, то сейчас на повестке дня стремление к формированию креативного, ориентированного на культуру общества. Выставка «Европа - Россия - Европа» показывает, что даже наиболее осторожные и ответственные институты сохранения и развития культуры, какими являются музеи, уже оказались готовы включиться в этот процесс. Но, может быть, не так неправ А.Б. Олива, считающий, что «у искусства нет никакой функции. Парадоксально, но креативность, это избыточное богатство, эта роскошь, является вообще биологическим багажом человека. ... Общество свободно только тогда, когда оно может быть терпимым к этой счастливой ненужности и бесполезности искусства, а также к его счастливым попыткам быть еще более сложным. Однако парадокс в том, что искусство хочет всем усложнить жизнь, и только счастливое сознание может выдержать все эти трудности».

География культурной жизни Европы и впрямь усложняется, закрашиваются то тут, то там «белые пятна». Приобретает все более сложные конфигурации художественный рынок. Более 10 лет существует динамичный, развивающийся, каждый раз разный проект «культурной столицы Европы», - многие европейские города уже побывали в этой роли.

Сегодня Третьяковской галерее в Москве предоставлена честь принять в своих залах великолепные произведения из почти 50 европейских музейных собраний.

1. Аверинцев С.С. Риторика и истоки европейской культурной традиции. М., 1999. C. 352.

Яан ТООМИК. Оmец и сын. 1998
Видео, 3 мин. Эстонская национальная галерея, Таллинн