Воспоминания о встречах с В.А. Серовым. Переписка И.С. Зильберштейна с И.А. и Ф.Ф. Юсуповыми и Г.Л. Гиршман

Публикация Наталии Борисовны Волковой

Номер журнала: 
Приложение к выпуску #3 2015 (48)

В незавершенной статье 1980-х годов «Поэзия поиска. Мои жизненные призвания...» И.С. Зильберштейн писал, обращаясь к юношескому периоду своих исканий: «Что же касается моей любви к русскому изобразительному искусству, то зародилась эта любовь под влиянием многократного ознакомления с коллекцией М.В. Брайкевича, подаренной им Новороссийскому университету. Доминирующее место в этой коллекции занимали произведения художников творческого объединения «Мир искусства». И с этой поры я не перестаю восхищаться их мастерством...»1. И, конечно, первое место среди них занимало творчество В.А. Серова, которому он посвятил пять книг. Первая из них - «В.С. Серова. Как рос мой сын» - появилась в 1968 году, а последняя - «Валентин Серов в переписке, документах и интервью» - в 1989 году, уже после смерти И.С. Зильберштейна2.

Во вторую книгу - «Валентин Серов в воспоминаниях, дневниках и переписке современников» - Зильберштейн стремился включить воспоминания еще живущих людей, знавших художника. Почти все они проживали за рубежом. О трудности получения от них сведений можно судить по его обращению к Ф.Ф. Юсупову 2 июня 1964 года.

Глубокоуважаемый Феликс Феликсович!
Я был рад получить известие от Александра Алексеевича Сионского3 о том, что он побывал у Вас и передал те документальные сведения, которые мне удалось собрать о работе Валентина Александровича Серова над Вашим портретом и портретами Ваших родных. Мне думается, что ознакомление с этими сведениями может помочь Вам в написании воспоминаний об этом замечательном художнике.

Снова обращаюсь с просьбой, с которой от моего имени обратился к Вам Александр Алексеевич: будьте добры по возможности подробнее записать свои воспоминания о Серове. Даже то немногое, что сказано о нем в Вашей книге «Avant l’exil» («Перед изгнанием»), представляет безусловный интерес. И можно не сомневаться, что в расширенном виде Ваши воспоминания о художнике станут еще более значительными и вызовут большое внимание будущих читателей книги «Серов в воспоминаниях современников», над созданием которой я сейчас тружусь. Поэтому заранее сердечно благодарю Вас за исполнение моей просьбы.

Прошу Вас учесть, что Ваш портрет и портреты Ваших родных, экспонированные в серовских залах Русского музея, принадлежат к числу наиболее популярных произведений русской портретной живописи, к тому же их ежегодно осматривают сотни тысяч посетителей Русского музея, одного из наиболее популярных музеев страны. И очень многие из тех, кто знает эти портреты, с огромным интересом прочтут то, что Вы сообщите: при каких обстоятельствах произошел заказ художнику этих портретов, как и где проходила работа Серова, о чем Вы и Ваши родные беседовали с ним во время сеансов, какое впечатление осталось у Вас от общений с художником. Буду рад, если в воспоминаниях о Серове коснетесь и других тем. И можете не сомневаться в том, что все написанное Вами по этому поводу будет напечатано без всяких изменений.

Я очень жалею, что Вы, по-видимому, не знаете тех изданий, которые я создаю на протяжении многих лет. В 1931 г. по моей инициативе было начато издание «Литературное наследство», посвященное публикации неизданных материалов по истории русской литературы. За треть века я выпустил свыше семидесяти томов этого издания: в ближайшие недели выходит в свет 73-й том (в двух книгах) - «Из парижского архива И.С. Тургенева». (Здесь, в частности, будут напечатаны две мои исследовательские работы: «Тургенев и Верещагин», «Дневники Тургенева».) Я также являюсь инициатором серии «Художественное наследство», предназначенной для издания неизданных материалов по истории русской живописи. Два больших тома этой серии, вышедших под редакцией И.Э. Грабаря и моей, посвящены Репину. Некоторые из выпущенных мною книг «Литературного наследства» и «Художественного наследства» имеются у Александра Алексеевича, и если Вам хотелось бы ознакомиться с ними, то он, конечно, не откажет в любезности сделать это.

В дополнение к ранее отправленной справке с документальными сведениями о работе Серова над портретами Юсуповых одновременно посылаю новую справку. Здесь Вы найдете некоторый дополнительный материал, в частности, встретившиеся мне в архивных материалах и в печатных источниках впечатления людей, встречавшихся с Вашей матерью. В новой справке имеются также отзывы художественных критиков об исполненных Серовым портретах Юсуповых. Буду рад, если Вам эти материалы будут полезны при написании воспоминаний о Серове. Разрешите, пожалуйста, обратиться к Вам с просьбой: будьте добры прислать мне фотографию с написанного Серовым портрета Вашего отца, стоящего около коня. Мне ее необходимо иметь, так как к Вашим воспоминаниям хочется воспроизвести все серовские портреты Юсуповых. Заранее выражаю признательность за присылку фотографии (было бы хорошо получить два отпечатка на глянцевой бумаге размером 18x24 сантиметра).

Буду надеяться, что Вы порадуете меня ответным письмом. Писать мне можно или по служебному адресу (Москва, Волхонка, 18, редакция «Литературного наследства», доктору искусствоведческих наук Илье Самойловичу Зильберштейну) или по домашнему адресу (Москва, А 47, Лесная, 22/24, кв. 78).

Желаю Вам, глубокоуважаемый Феликс Феликсович, всего самого доброго4.

В начале августа Илья Самойлович получает первое письмо Ф.Ф. Юсупова. Оно написано 20 июля 1964 года рукой его секретаря и близкого человека их семьи Екатерины Николаевны Старовой, но с его подписью.

Глубокоуважаемый Илья Самойлович, будучи больным, я не мог Вам сразу ответить на Ваше интересное письмо. О Серове и его портретах моей семьи я написал все, что мог вспомнить. Если Вам покажется, что это недостаточно - то ведь больше полвека прошло с того времени, когда В.А. Серов писал наши портреты!! Мою рукопись я передам Сионскому на днях, сейчас же по его возвращении с каникул. Последний год мои глаза стали плохо видеть вблизи. Поэтому мои воспоминания и письмо пишет Вам под мою диктовку моя секретарша Екатерина Николаевна Старова.

Она около 2V2 лет говорила по radio RTF в Россию и получает оттуда много писем. Если Вам интересно что-либо узнать, Вы всегда можете к ней обратиться - она сейчас же Вам ответит. ... Думаю, что Mme Ратькова - которой сейчас 90 лет и она живет в Канаде - может быть Вам очень полезной. Она близко знала художника Серова, ее адрес прилагаю5.

С пожеланием успешного окончания Вашего интересного труда и сердечным приветом.
Феликс Юсупов.

Уже 27 июля 1964 года Ф.Ф. Юсупов сообщает И.С. Зильберштейну о высылке своего труда.

Глубокоуважаемый Илья Самойлович, я Вам уже послал заказное письмо 23 июля, также передал А.А. Сионскому два напечатанных экземпляра моих воспоминаний о Серове. Сегодня посылаю Вам 3ий экземпляр с «дополнением», которое случайно вспомнил. Надеюсь, что все дошло до Вас благополучно. Буду Вам очень благодарен, если сообщите мне, подошли ли Вам для книги мои личные воспоминания. С наилучшими пожеланиями успеха и всего доброго. Ф. Юсупов6.

В письме от 29 августа 1964 года Илья Самойлович отвечает сразу на оба полученных им письма.

Глубокоуважаемый Феликс Феликсович!

Ваши письма от 20 и 27 июля вместе с текстом воспоминаний я получил. Сердечно благодарю Вас за то, что сочли возможным записать свои воспоминания о Серове и нашли для этого время. Все написанное Вами прошу разрешить соединить с отрывками, касающимися Серова, из Вашей книги «Avant lexil'» («Перед изгнанием»). Если Вы не возражаете, я это сделаю и отправлю Вам на просмотр тот текст, который будет подготовлен для печати. Я понимаю, что за давностью времени Вы испытывали определенные трудности при написании воспоминаний о Серове. Вполне возможно, что некоторые детали могут и позже всплыть в Вашей памяти. Если Вас не затруднит, то такие отрывочные сведения, записанные по мере того, как они Вам вспомнятся, прошу также дослать, не смущаясь тем, что основной текст воспоминаний Вами уже написан.

Разрешите, глубокоуважаемый Феликс Феликсович, обратиться к Вам еще с одним вопросом относительно Зинаиды Николаевны. Я Вам писал о том, что выдающиеся деятели искусства - В.Д. Поленов, М.М. Антокольский, А.П. Боголюбов, В.М. Васнецов - в своих письмах с большой теплотой упоминают о Зинаиде Николаевне и ее заказах. К сожалению, нам ничего не известно о работах этих художников над портретами Зинаиды Николаевны. Прошу Вас сообщить, какие существовали, кроме серовского, портреты Вашей матери, какие произведения современных русских художников находились у Ваших родных.

Ваши слова о том, что серовский портрет Вашего отца Вы согласны обменять на свой портрет кисти того же художника, побуждают меня высказать Вам откровенно свое мнение по этому поводу. В письме от 2 июня я уже писал Вам о том, что Ваш портрет и портреты Ваших родных являются подлинным украшением серовских зал Русского музея. Поэтому руководство этого музея ни в коем случае не согласится снять с экспозиции, которую в течение года осматривают сотни тысяч людей, Ваш портрет кисти Серова. Мне думается, что было бы целесообразно, если Вы решили бы приобщить хранящийся у Вас портрет отца к тем серовским портретам, изображающим Вас и ваших родных, которые находятся в Русском музее. Как раз несколько недель назад в газете «Голос Родины» была напечатана моя большая статья «Культурные ценности - достояние отчизны», в которой говорится о необходимости сделать все возможное, чтобы на родину возвращались находящиеся за рубежом произведения русской живописи и материалы о русских писателях. ... В случае если бы решили передать принадлежащий Вам портрет отца в Русский музей, то могли бы обусловить это требованием включить портрет в постоянную экспозицию музея. Прошу Вас извинить, глубокоуважаемый Феликс Феликсович, что с полной откровенностью делюсь с Вами моим мнением по затронутому Вами вопросу. Но смею думать, это было бы единственно правильным его решением.

Сердечно благодарю Вас за совет обратиться к З.В. Ратько- вой-Рожновой и попросить записать то, что она помнит о Серове. Сегодня сделаю это. Прошу Вас передать мою искреннюю благодарность Екатерине Николаевне, которая оказала мне большую услугу, записав под диктовку Ваши воспоминания о Серове. Я очень признателен Екатерине Николаевне за то, что она предложила обращаться к ней по тем вопросам, которые меня интересуют. На днях я напишу ей.

Желаю Вам, глубокоуважаемый Феликс Феликсович, здоровья и всего самого наилучшего7.

12 января 1965 года Ф.Ф. Юсупов, поздравляя И.С. Зильберштейна с Новым годом, одновременно сообщает ему подробности о своей книге.

Глубокоуважаемый Илья Самойлович, сердечно Вас поздравляю с Новым годом; шлю искренние пожелания счастия, здоровья и успеха Вашей книге о Серове. Благодарю за память и Ваше поздравление. Очень рад, что мои книги Вам понравились. На русском языке их нет. Я ни в коем случае не могу отдельно печатать выдержки из книги. Скоро две книги появятся в одном томе. Возможно, что будут переведены на русский язык. Тогда Вам сообщу. Екатерина Николаевна Старова шлет Вам свои наилучшие пожелания. С сердечным приветом.

Ф. Юсупов8.

19 декабря 1965 года И.С. Зильберштейн пишет Ф.Ф. Юсупову.

Глубокоуважаемый Феликс Феликсович, сердечно поздравляю Вас с наступающим Новым годом. Желаю Вам здоровья и всего самого наилучшего. Одновременно прилагаю текст Ваших воспоминаний о Валентине Александровиче Серове. Прошу не отказать в любезности внести в текст все исправления, которые Вы сочтете нужным, подписать его и вернуть мне обратно.

Так [как] книга воспоминаний о Серове скоро идет в производство, очень прошу Вас вернуть рукопись в ближайшее, по возможности, время.

Примите выражение моего глубокого уважения9.

Ознакомившись с текстом «Воспоминаний о Серове», Ф.Ф. Юсупов пишет И.С. Зильберштейну 25 января 1966 года.

Глубокоуважаемый Илья Самойлович, приношу Вам мою глубокую благодарность за поздравление к Новому году и шлю Вам мои наилучшие пожелания здоровья и успеха в Вашей литературной работе. Немного удивлен, что моя рукопись пришла в «дополненном» и слегка измененном виде, тогда как в Вашем первом письме Вы писали, что оставите мои воспоминания таковыми, как я Вам их написал. Вот мои поправки:

На странице 2ой я исправил описанье красоты моей матери - как я сам бы ее описал. На стр. 4ой относительно того, что Серов был замечательным психологом, я вполне согласен с тем, что написала Вам Е.Н. Старова. На 6ой стр. фраза в кавычках относительно государыни Ал. [Александры] Фед. [Федоровны]. Если она Вам кажется очень значительной, то Вы всегда можете поместить ее в Вашей книге - но не в моих личных воспоминаниях о Серове. О маленьких изменениях же в моем манускрипте не стоит и говорить, я их не поправляю. Ввиду того, что я почти не вижу и не могу подписываться, этот манускрипт подписывает моя жена, которая вполне согласна со всем вышесказанным в этом письме. С сердечным приветом.

Княгиня Юсупова за князя Юсупова10.

В начале января 1966 года Зильберштейну удалось наконец уехать в Париж по приглашению профессора Андре Мазона, академика Жюльена Кэна и писателя Андре Моруа. Он пробыл там три с половиной месяца. Конечно, в первые же дни он посетил Юсуповых, но ни в одной статье, ни в большинстве своих выступлений он о встрече с ними не упоминает. Теперь мы можем узнать об этом из его письма к Е.Н. Старовой.

 

28 августа 1966 г.

Дорогая Екатерина Николаевна,

простите, пожалуйста, что до сих пор не поблагодарил Вас за то внимание, которым Вы одарили меня в бытность мою в Париже. По возвращении меня захлестнула куча разных дел - сейчас идет подготовка нескольких новых томов «Литературного наследства», надо было завершить сдачу в производство книги «Александр Бенуа размышляет...», да и другие текущие дела совершенно меня замучили.

Прежде всего хочу Вам сказать, что вспоминаю с великой радостью и теплотой мою встречу с Вами, Ириной Александровной и Феликсом Феликсовичем. Впечатление у меня осталось неизгладимое от нее. Прошу Вас передать Ирине Александровне и Феликсу Феликсовичу об этом и сказать им, что я шлю им мои самые почтительные пожелания здоровия и благополучия.

Я прекрасно знаю, дорогая Екатерина Николаевна, что без Вас и Вашего содействия этой встречи не было бы. И за это благодарю Вас особо. А заодно - спасибо Вам большое за Ваш подарок: книгу М. Гофмана «Музей Александра Пушкина в Париже».

Кстати, не нужны ли Вам какие-нибудь книги из числа вышедших у нас? Напишите мне - для меня будет удовольствием выполнить Ваши пожелания в этом направлении.
Разрешите мне напомнить Вам о Вашем любезном обещании прислать мне русскую рукопись воспоминаний Феликса Феликсовича. Я снова повторяю: убежден, что можно надеяться на возможность издания этой книги у нас. Вы знаете об одной публикации части главы из книги, переведенной с французского, и могли убедиться в том, насколько это неудачно. Зачем переводить с французского, если существует русский оригинал? В ближайшее время к нам собирается Ида Марковна Шагал, дочь знаменитого художника. Вы могли бы рукопись передать ей. Ее телефон в Париже Одеон 4068, а в Базеле 41.11.61.

К сожалению, я до сих пор еще не достал книгу «Письма Пушкина к Е.М. Хитрово»11, вышедшую в Ленинграде в 1925 году. Эта связка писем была найдена в доме Юсуповых на Мойке. Я с удовольствием послал бы Феликсу Феликсовичу свой экземпляр этой книги, но он, к сожалению, весь в моих карандашных заметках, так как я до сих пор пользуюсь им для работы. Но как только найду хороший экземпляр, незамедлительно вышлю его Вам. Почему бы Вам не приехать на Родину погостить? Помните, пожалуйста, что жена и я будем счастливы, если Вы остановитесь у нас. У нас трехкомнатная квартира, и Вы нас нисколько не стесните.

Еще раз прошу Вас передать Ирине Александровне и Феликсу Феликсовичу мои самые сердечные и почтительные пожелания.

Вас же, дорогая Екатерина Николаевна, прошу принять мою глубочайшую благодарность за внимание ко мне и мой лучший привет12.

К счастью, И.С. Зильберштейну удалось найти книгу «Письма Пушкина к Елизавете Михайловне Хитрово», как мы узнаем из следующего письма И.А. Юсуповой.

Глубокоуважаемая Ирина Александровна, сердечно благодарю Вас за поздравления и добрые пожелания и очень прошу Вас извинить, что отвечаю с таким запозданием. Я прихворнул, к тому же уезжал на десять дней из Москвы. Еще раз прошу извинить задержку с моим ответом.

Рад был узнать, что издание писем Пушкина к Елизавете Михайловне Хитрово доставило Вам удовольствие. Ведь эти письма чудом обнаружились во дворце Юсуповых на Мойке. Я думаю, что Вам и Феликсу Феликсовичу было приятно об этом прочесть во вступлении к книге.

Не хотелось ли бы Вам получить какие-нибудь книги?

Я с величайшим удовольствием прислал бы их Вам. Екатерина Николаевна Вам, вероятно, говорила о том, что журнал «Огонек» печатает серию моих очерков «Парижские находки». Мне было бы очень приятно узнать Ваше впечатление о них.

Я очень надеюсь, что здоровье Феликса Феликсовича поправляется. Прошу Вас передать ему мой самый искренний привет.

Желаю Вам, глубокоуважаемая Ирина Александровна, здоровья и всего самого доброго в текущем году13.

К сожалению, здоровье Ф.Ф. Юсупова не улучшилось, 27 сентября 1967 года он скончался. Илья Самойлович узнал об этом только 5 октября. Он сразу откликнулся взволнованным письмом к И.А. Юсуповой.

Москва, 5 октября 1967 г.

Глубокоуважаемая Ирина Александровна!

С чувством глубокой скорби я узнал о кончине Феликса Феликсовича и выражаю Вам самое сердечное соболезнование.

Я понимаю, что никакие слова не могут помочь Вашему великому горю. Но все же, да послужит Вам хотя бы в небольшой степени облегчением то, что Феликс Феликсович был замечательным человеком, имя которого навсегда останется в анналах истории Родины. Да будет земля ему пухом.

Желаю Вам, глубокоуважаемая Ирина Александровна, здоровья и всего самого доброго14.

Аналогичное письмо в этот же день И.С. Зильберштейн написал и Екатерине Николаевне Старовой. В нем он отмечал ее большую роль в жизни семейства Юсуповых и выражал самое душевное соболезнование15.

Несмотря на горе и сопутствующую обстоятельствам обстановку, И.А. Юсупова откликнулась на его письмо. В начале октября Илья Самойлович получил окаймленную черным карточку со следующей надписью:

Принцесса Феликс Юсупова
Граф и графиня Николай Шереметьевы
Господин и госпожа Илья Сфири
Вас благодарят от всего сердца за Ваше участие, которое Вы оказали в их большом горе.
Была очень тронута Вашим сердечным письмом.
И.А. Юсупова16.

В архиве И.С. Зильберштейна хранится последнее его письмо И.А. Юсуповой.

Декабрь 1967 г.

Глубокоуважаемая Ирина Александровна,

Разрешите от всей души поздравить Вас с наступающим Новым годом и пожелать Вам прежде всего здоровья и покоя душевного.

Я до сих пор не перестаю вспоминать о радушии, с которым Вы сами и Феликс Феликсович отнеслись ко мне, когда я посетил Вас. Еще и еще раз спасибо Вам за оказанное мне внимание. Через неделю появится мой очередной очерк в «Огоньке» (в серии «Парижские находки»), в котором я публикую пять произведений Венецианова и в том числе принадлежащее Вам17. Буду рад, чтобы Вы этот очерк прочли.

Еще раз, глубокоуважаемая Ирина Александровна, желаю Вам доброго 1968 года18.

На этом письме И.С. Зильберштейна переписка с Юсуповыми прекратилась, но с Е.Н. Старовой активно продолжалась, и в письмах к ней он передавал самые добрые пожелания Ирине Александровне.

Так, в письме к Е.Н. Старовой 23 ноября 1969 года Илья Самойлович писал:

Прошу Вас передать мой нижайший поклон и новогодние пожелания Ирине Александровне. Надеюсь, что здоровье ее поправилось. Я до сих пор вспоминаю, как нечто незабываемое часы, проведенные мною в обществе Ирины Александровны, Вашем и Феликса Феликсовича, такое остается до конца жизни19.

Только 27 мая 1970 года Илья Самойлович из письма Старовой с большим сожалением узнает о кончине И.А. Юсуповой, последовавшей 22 февраля 1970 года, и взволнованно на нее откликается:

Дорогая Екатерина Николаевна,

только что получил Ваше письмо, датированное 15 мая. Впервые с огорчением узнал из Вашего письма о кончине Ирины Александровны. ... У меня остались самые чудесные воспоминания об этом доме и его хозяевах - одно из самых ярких за время моего пребывания в Париже. Как я Вам признателен, дорогая Екатерина Николаевна, за то, что Вы предоставили мне возможность встретиться с этими замечательными людьми. Прошу Вас передать близким Ирины Александровны мои самые сердечные соболезнования20.

Много лет спустя, когда я стала женой Ильи Самойловича, он достал из письменного стола маленький кружевной платочек и сказал, что он был подарен ему Ириной Александровной Юсуповой. Я удивилась. Он всегда подшучивал над хранением подобных вещей и в этих случаях вспоминал В.Д. Бонч-Бруевича, который, боясь пропустить автограф Пушкина, готов был у пришедшей к нему старушки купить волосы бабушки декабриста П.П. Коновницына. Илья Самойлович посмеялся, вспомнив и на этот раз Бонч-Бруевича, и убрал платочек снова в стол. И вот только сейчас, начав работать над этой статьей, я достала конверт с платочком и, посмотрев, поняла, почему И.С. его берег: на нем вышит, по-видимому, герб Юсуповых. И теперь для меня этот платочек стал частицей исторической связи, объединившей замечательного русского художника Серова, портреты семьи Юсуповых его работы и Зильбер- штейна, сохранившего для нас облик художника своими документальными изданиями.

Не меньший интерес представляет находящаяся в архиве И.С. Зильберштейна его переписка с Генриеттой Леопольдовной Гиршман, которая, судя по воспоминаниям, была любимой моделью В.А. Серова. Переписка довольно обширна: 16 писем Г.Л. Гиршман и 10 - И.С. Зильберштейна за 1963-1969 годы.

Знакомясь с перепиской, я поняла, что ей предшествуют два более ранних документа: один из них - «Вопросы к Г.Л. Гиршман», направленные ей И.С. Зильберштей- ном. Вот их перечень:

1. Не явился ли рисунок, фото с которого прилагается, тем первым эскизом, вариантом портрета, о котором автор пишет как о первом эскизе, исполненном в 1906 году?
2. Нельзя ли конкретнее пояснить «идею нового портрета»? Нашла ли она уже свое выражение в этом рисунке?
3. Если в портрете 1911 года Серов, как пишет автор воспоминаний, сам выбрал костюм, то диктовал ли он что-либо в этом отношении при работе над портретом 1907 года?
4. Были ли какие-либо предварительные искания в отношении колористического строя произведения 1907 года или гамма его сразу определилась?
5. Не говорил ли что-нибудь Серов во время сеансов или вообще при встречах относительно своей работы над этюдами натурщиц?
6. Сколько времени примерно Серов писал большой портрет 1907 года?

Ознакомившись с их содержанием, Г.Л. Гиршман отправляет ему «Ответы на вопросы о Серове И. Зильберштейна»:

1. Думаю, что эскиз рисунка, фотограф[ию] которого мне привез В. Сосинский21, вероятно, относится к 1905-1906 г., и, может быть, один из многих до большого портрета перед зеркалом. Я его совсем не помнила, узнала только платье и соболий палантин.
2. Нет, этот рисунок никакого отношения не имеет к портрету 1907 г.
3. Выбор платья происходил следующим образом: по возвращении из Парижа, до начала сеансов, я одевала и показывала В.А. все, что привезла, и мы сообща выбирали.
4. Думаю, что выбор колоритов портрета 1907 г. не совсем случайный. Это была моя туалетная комната, стены были затянуты холстом сероватым (Серов очень любил серый цвет), и на нем желтая карельская береза и зеркала хрусталя создавали большую гармонию, оттого и я одета в черном с большим горностаем, и оттого кожа на моем лице сероватая (бритая, как находили многие). Один только мазок красный, это подушка для булавок, на туалете.
5. Натурщицы всегда у Серова были связаны с колористической задачей, самые удачные его натурщицы - картины - были у нас в коллекции.
6. Приблизительно, с перерывами полтора года. (Портрет 1907 г.) Эскиз к нему в Третьяковской галерее. Вообще эскизы, не нравившиеся В.А.С., он обыкновенно не показывал - и рвал. Надеюсь, что, когда выйдет вся новая монография Серова, я ее получу.

Что случилось с моими портретами К.А. Сомова.
1. Большой масляный.
2. Пастель овальная (голова).
А также с большой акварелью Врубеля «33 богатыря».

Генриетта Гиршман.

 

Ни даты, ни сопроводительного письма Генриетты Леопольдовны ни на первом, ни на втором документе не было. Но на уголке ответов Гиршман стояла помета Зильберштейна: «См. еще письмо Сосинского 5 июня 59».

Подняв переписку Ильи Самойлови- ча с В.Б. Сосинским, я была поражена. Судя по письмам Сосинского, он не столько занимался своей работой в секретариате советского отделения ООН в США, сколько выполнял поручения Зильберштейна. Уже в письме 30 декабря 1958 года Илья Самойлович писал В.Б. Сосинскому:

Я горю желанием создать большой том «Художественного наследства», посвященного В.А. Серову. Я уже собрал множество его неизданных писем, большое количество интереснейших воспоминаний о нем. Но меньше всего материалов о Серове я получил из-за рубежа. ...

Было бы очень важно попросить записать свои воспоминания о Серове тех его друзей и близких знакомых, которые до сих пор живы и находятся за рубежом. Так уже давно А.Н. Бенуа мне обещал прислать свои воспоминания о Серове, но на мое последнее напоминание ответа я до сих пор не получил. По имеющимся у меня сведениям, в Нью-Йорке живет (и чуть ли не работает в каком-то музыкальном издательстве) Генриетта Леопольдовна Гирш- ман, с которой Серов был очень дружен и многократно портретировал. Это было бы замечательно, дорогой Владимир Брониславович, если бы Вам удалось разыскать ее. У нее ведь могли сохраниться какие-либо работы Серова, его письма, а главное, она, быть может, записала свои воспоминания о Серове. Очень прошу сделать все возможное, чтобы выяснить, живет ли она в Нью-Йорке, и побеседовать с ней22.

 

31 января 1959 г.

В.Б. Сосинский, проведя свои разыскания, пишет И.С. Зильберштейну:

Спешу Вам сообщить, что мне удалось сделать до сих пор. Прямо скажу: целый ряд удач. Даже Г.Л. Гиршман, которая проживает не в Нью-Йорке, а занимается делами Бостонского оркестра, мне удалось повидать и условиться с нею о воспоминаниях о Серове. ... Рисунков, писем и пр[очего] у Гиршман нет.

7 марта 1959 года И.С. Зильберштейн ответил В.Б. Сосинскому письмом, уточнявшим, кстати, их деловые отношения.

Спасибо Вам сердечное за письмо от 31 января. Оно меня очень порадовало, и я не нахожу слов, чтобы поблагодарить Вас за ценные разыскания по художнику В.А. Серову. Жду с нетерпением обещанного «через месяц» подробного письма, в котором надеюсь прочесть Ваш подробный рассказ о том, чем завершились эти Ваши разыскания. Некоторое время тому назад Г.Л. Гиршман прислала в Третьяковскую галерею, где хранятся четыре ее портрета работы Серова, свою фотографию, на которой она выглядит еще очень хорошо. И если память ее так же хорошо сохранилась, значит, [есть] все основания надеяться, что воспоминания ее о Серове могут быть весьма интересными.

[...]

За эти воспоминания редакция серовского тома «Художественного наследства» с благодарностью оплатит Вам по две тысячи рублей за авторский лист. Фотографии с произведений Серова и с его писем прошу Вас заказать хорошему фотографу на глянцевой бумаге размером 13x18 по два отпечатка с каждого негатива. Все расходы по фотографиям будут Вам возмещены23.

20 марта 1959 года В.Б. Сосинский направляет И.С. Зильберштейну своего рода отчет о выполненных им поручениях, в том числе воспоминания самой Г.Л. Гиршман о Серове.

О В.А. Серове. [...] Серов в 1910 году жил у нас в Биаррице. Вы видите на портрете знаменитую скалу в Гасконском заливе. У меня осталась в памяти одна шутка Серова. Я уставала стоять у окна и однажды укорила его в том, что Орлову он писал сидящей в кресле, а я страдаю стоя. Художник, который обычно не отвечал на мои вопросы и работал молча, тут рассмеялся и пошутил: «Так ведь то ж княгиня». И прибавил серьезно: «Зато Ермолова мне позировала раз пятьдесят и тоже стоя, и она постарше вас, мадам». Гуляли мы с ним мало: он все время работал. Здоровье его было не блестяще: когда по его просьбе мой муж хотел застраховать его жизнь, то страховая компания отказалась от этой операции. Из Биаррица Серов ездил на несколько дней в Испанию: привез оттуда много зарисовок, не знаю, куда они все делись. В Париж мы ехали вместе в одном купе: художник сидел напротив меня и все время изучал мое лицо и был недоволен би- аррицким портретом. Хорошо помню, как мы вместе день за днем патетически переживали смерть Л.Н. Толстого. Письма Серова у меня не сохранились, но кое-какие записи у меня имеются24.

Полученные сведения вызывают новые вопросы Зильберштейна, на которые Гирш- ман отвечает через Сосинского 5 июня 1959 года письмом, которое по получении было помечено Ильей Самойловичем.

„На Ваш вопрос, кто еще писал Г.Л. Гиршман, она ответила: кроме Серова, Сомова, Риццони (?), Галкина, писали меня, еще не помню, что маслом, а что пастелью или карандашом, Юон, Миллиоти, Малявин, Пастернак.

В коллекцию ее мужа Владимира Осиповича Гиршмана входили Мусатов, Врубель («Демон», «Тридцать три богатыря»), Сомов, Бенуа, Судейкин, Бакст, Головин (эскизы декораций к пьесе д’Аннунцио «Мертвый город»), Грабарь, Рерих, А. Васнецов, Билибин, Шухаев, Яковлев и др. Прибавила Генриетта Леопольдовна еще несколько слов к общей характеристике художника:

Я встречала в литературе, да и некоторые общие знакомые говорили, что Серов был человек угрюмый, молчаливый и нелюдимый. Это совсем неверно. Он действительно говорил мало, скорее любил слушать и, слушая, часто набрасывал карикатуры. Но угрюмым и нелюдимым его назвать нельзя. Говорят, он не любил людей. Такой великий портретист не мог не любить свои модели. Шаляпина он, например, обожал. Царскую семью, правда, которую приходилось ему писать, он презирал: Николая считал провинциальным капитаном, сошедшим со страниц какого-нибудь рассказа А. Куприна, особенно когда тот, сосредоточившись на одном для него чрезвычайно важном деле и забыв об окружающем, вынимал свою огромную зажигалку с фитилем и начинал закуривать папиросу, щелкая кремнем. Очень не любил Серов, когда кто-нибудь рассматривал его незаконченную работу: однажды Александра Федоровна сказала художнику: «По-моему, вы не так написали правую сторону лица моего супруга». Это замечание взорвало Серова, он поднялся и, передавая царице палитру и краски, предложил: «Может, вы сами исправите в.и.в.?». После чего А.Ф. [Александра Федоровна] больше не приходила на сеансы. Скажу еще по поводу угрюмости Серова: с нами он никогда не был угрюмым, даже, наоборот, часто смеялся, так как он был очень смешливым и, по сути, был человеком скорее веселым, чем мрачным. Не было в нем общительности - это верно, но любил многих, в частности очень любил Остроухова. Кстати, Г.Л. Гиршман просила Вам передать свое недовольство тем, что в связи с недавней выставкой Серова в нашей печати появились нелестные отзывы о ее покойном муже. Я обещал передать Вам это, но тут же сказал, что подобное же о портрете В.О. Гиршмана я слышал в эмигрантских салонах и читал в зарубежной печати, так что в «этом» повинны не только «искусствоведы марксисты»25.

В результате всей этой переписки через В.Б. Сосинского происходит наконец непосредственное обращение Г.Л. Гиршман к И.С. Зильберштейну.

Ницца.
2 мая 1963 г.

Многоуважаемый и милый Илья Самойлович!

Давно собиралась Вам написать и сердечно поблагодарить за чудную книгу, биографию Серова, составленную нашим общим другом Иг[орем] Эмм[ануиловичем] Грабарем, но, как Вы, вероятно, знаете от моей приятельницы Вирдусини Эрлих, я была очень больна и плохо поправляюсь. Мой сын решил, что юг Франции поможет мне, тем более что здесь живет моя дочь, и отвез меня сюда. Погода только недавно улучшилась, и стало теплее. Я надеюсь, хотя еще очень плохо хожу. Мои близкие подруги Женя и Лида (Batault-Le Savoureux) скоро Вас посетят и расскажут о моих невзгодах. О моих передвижениях говорить пока нельзя. Я очень заинтересована выходом новой биографии Серова под Вашим руководством, где поместили мои воспоминания о нем, - ведь он был близким нашим другом. Есть ли у Вас сведения о моих 2х портретах К. Сомова? У меня нет фотографий. О Врубеле знаю, что он висит в Галерее, - «Демон» и «33 богатыря». Простите неинтересное мое письмо и примите сердечный привет от Г.Л. Гиршман26.

Получив непосредственно от Генриетты Леопольдовны письмо, Илья Самойлович 11 июня 1963 года разражается огромным посланием (оно сохранилось в его архиве как в подлиннике, так и в машинописной копии, которая и была отправлена Гиршман).

Дорогая Генриетта Леопольдовна!

Я был сердечно рад получить Ваше письмо. И прошу извинить, что не ответил на него сразу. Но мне хотелось одновременно послать Вам те справки о портрете Серова, изображающем Вас и Вашего покойного мужа, которые составил для издания переписки художника. Хотелось также задать Вам несколько вопросов, возникших у меня в связи с этой моей работой. Вот почему пишу Вам с опозданием, за которое снова прошу извинить.

Прежде всего хочу Вам сказать, что в чудесных серовских залах Третьяковской галереи, где выставлены его превосходные произведения, внимание посетителей неизменно привлекают Ваши портреты, исполненные Валентином Александровичем. Около них всегда толпятся люди, восхищающиеся этими шедеврами Серова. Вы, безусловно, были любимой его моделью, недаром Валентин Александрович на исполненном в 1907 г. Вашем портрете поместил и маленький свой автопортрет, такой чести он больше не удостоит ни одну свою модель. А москвичи, которые видели Вас в те годы, говорят, что Вы были самой обаятельной женщиной в тогдашней Москве, в своей же предсмертной работе «Серов-рисовальщик», которую я редактировал и которая вышла в свет отдельным изданием в 1961 году, И.Э. Грабарь называет Вас «красивейшей женщиной Москвы 1900-х годов». Если хотите, могу Вам прислать эту книгу.

Я очень рад, что Вам было приятно получить монографию И.Э. Грабаря о Серове. Не сомневаюсь, что еще тогда, когда она вышла, Игорь Эммануилович подарил ее Вам с теплой дарственной надписью. Но неужели эта книга отсутствовала у Вас в настоящее время? Надеюсь, что она имеется у Вашего сына и у Вашей дочери. Если нет, напишите мне, и я сделаю все возможное, чтобы достать ту книгу для них (хотя в настоящее время она в продаже встречается чрезвычайно редко).

А если Вам нужны какие-либо наши издания, без всякого стеснения сообщите мне, какие, - для меня будет большим удовольствием выполнить Вашу просьбу.

В январе 1965 г. исполняется столетие со дня рождения В.А. Серова. К этой дате надеюсь выпустить его переписку с моими подробными комментариями. Это займет, по-видимому, два тома, так как я собрал около восьмисот писем Серова и к Серову. Здесь также помещу много интересных иллюстраций, в том числе репродукции с малоизвестных и совсем неизвестных его произведений, отысканных мною как у нас, так и в зарубежных государственных и частных коллекциях. В частности, воспроизведу тот прелестный, Вас изображающий рисунок Серова, фотографию которого я отправил для Вас еще в 1959 году.

Кроме того, надеюсь выпустить большой том, который будет называться «В.А. Серов в воспоминаниях современников», куда войдут и Ваши - к сожалению, весьма небольшие по объему - воспоминания о нем. В связи с этими изданиями у меня к Вам ряд вопросов, на которые очень прошу ответить исчерпывающим и подробным образом.

1. Когда и в связи с чем Серов писал Вам и Вашему мужу? В своих воспоминаниях Вы сообщаете лишь об одном его письме 1910 г. из имения Дервизов. О чем Серов писал Вам в этом письме? Писал ли тогда, когда путешествовал с Бакстом по Греции?

Писали ли Вы (и Ваш муж) Серову, когда и о чем? В его архиве сохранилась лишь одна Ваша открытка, которую отправили из Парижа в ноябре 1908 года. Одновременно посылаю копию текста открытки. Будьте добры объяснить его смысл.

2. Посылаю примечания о Вас и Вашем муже, которые предполагаю напечатать в издании переписки Серова. Прошу Вас прочитать их, исправить все имеющиеся там неточности, добавить то, что считаете нужным, а затем вернуть мне эти странички с Вашими исправлениями и добавлениями (их можно сделать и на отдельных листках).

В частности, прошу Вас сообщить годы жизни Владимира Осиповича, чем он занимался (И.Э. Грабарь называет его владельцем игольной фабрики, а Андрей Белый - банкиром). Пожалуйста, сообщите год Вашего рождения, Вашу девичью фамилию, положение и занятие родителей. Каким образом Вы, еще живя в Петербурге, познакомились с С.П. Дягилевым? Знали ли Александра Николаевича Бенуа, - если да, вкратце напишите хотя бы страничку об этом замечательном человеке.

В первом абзаце примечания о Вас я цитирую строки из письма К.А. Сомова 1910 г., Вам посвященные. Заканчивает он эти восторженные строки предположением: «Но, по-моему, она несчастлива». Если считаете возможным, прокомментируйте, пожалуйста, эти строки: было ли основание у Сомова для такого предположения?

3. Если можете, прошу Вас дополнить ранее написанные воспоминания о Серове теми фактами, которые сохранились в Вашей памяти. Не давал ли он Вам, в частности, уроки живописи? Если да, опишите их подробно, расскажите о его методе преподавания, о Ваших разговорах во время уроков.

4. Кто из крупных художников писал Вас помимо Серова и Сомова, где эти портреты?

Оба Ваших портрета, исполненных Сомовым, находятся в Третьяковской галерее. Если Вам нужны их фотографии, сообщите мне, и я постараюсь прислать.

5. Сохранилась ли какая-либо ваша фотография того времени, когда Серов писал Ваш первый портрет? Если да, пришлите, пожалуйста, отпечаток - мне хочется сравнить его с портретом 1907 года, ведь Серова обвиняли в том, что он не передал сходство. А как Вы считаете, было ли передано в этом портрете сходство?

6. Нет ли у Вас каталога того собрания картин и рисунков, которое было у Вашего мужа в Москве? Оно состояло лишь из произведений русских художников?

7. Где теперь находится мужской портрет кисти Левицкого, который принадлежал Вашему мужу, был показан в 1928 г. на выставке русского искусства в Брюсселе и воспроизведен в каталоге этой выставки? Что еще интересного по русскому изобразительному искусству было в те годы у Владимира Осиповича?

8. Имеются ли какие-либо работы русских художников у Вас и у Ваших детей?

Последние два вопроса я задал Вам в связи с тем, что готовлю большую статью о находящихся за рубежом произведениях русских художников и автографах выдающихся русских писателей. И, наконец, последнее. Вы, очевидно, знаете, что я являюсь инициатором издания «Литературное наследство», посвященного публикации неизданных документальных материалов по истории русской литературы и общественной мысли. Уже вышло 70 томов «Литературного наследства», а сейчас в производстве находятся два тома, в которых будут впервые опубликованы собранные мною еще не известные произведения и письма И.С. Тургенева, находящиеся за рубежом. В связи с этим у меня к Вам большая просьба: если среди Ваших друзей и знакомых имеются собиратели автографов, у которых могут быть письма Тургенева (а, как известно, он вел огромную переписку с зарубежными корреспондентами), то нельзя ли получить фотографии или микропленку этих писем.

Извините, дорогая Генриетта Леопольдовна, что затрудняю Вас таким количеством вопросов и даже просьбой. Заранее благодарю Вас за подробные ответы. Сердечно кланяюсь Вам и желаю, чтобы здоровье Ваше поскорее улучшилось. Всего Вам самого доброго27.

Отвечая на письмо Ильи Самойловича, Г.Л. Гиршман 6 июля 1963 года пишет:

Милый Илья Самойлович!

Спасибо Вам большое за письмо и присылку критик о моем портрете, написанном Серовым. Дети и я были заинтересованы и решили сделать копии, т.к. у меня нет русской машинки. Собиралась ответить Вам сразу на Ваши вопросы, но у меня очень пострадала память, после моего несчастного случая, и я терпеливо с помощью детей и друзей стараюсь восстановить точно события и даты. Книга о Серове, которую Вы мне прислали, у меня одна. Сын несколько лет назад нашел одну в Нью-Йорке и подарил ее мне, теперь я ему отдам. Но у дочери здесь ее нет. Буду Вам очень признательна, если сможете ее мне прислать. Нет у меня также фотограф[ии] с портрета мужа и еще серовский рисунок с Влад[имира] Осиповича]. Был также его портрет - маслом, написанный A. Я. Яковлевым. Нет у меня также фотог[рафии] с портрета моего Сомовым (масло) и его же пастель - овал с черной бархатн[ой] лентой. Из моих амер[иканских] друзей никто их не видел, и я сомневалась, целы ли они. Сомов писал меня еще в Париже (пастель), она у сына, и, если удастся снять, пришлю ее Вам (1927 г.). Пока все, шлю Вам сердечный привет.

Ваша Генриетта Гиршман28.

Наконец, 20 октября 1963 года Генриетта Леопольдовна находит силы ответить на вопросы, заданные ей И.С. Зильберштейном.

Дорогой Илья Самойлович!

Наконец закончила ответ на Ваше письмо и дала переписать на машинке. Надеюсь, что Вы останетесь довольны, так трудно было вспоминать и датировать все, что хотела Вам сообщить. Если вышло немного длинно, Вы, конечно, можете сократить.

Добавочные сведения к моим воспоминаниям о дружбе B.А. Серова с В.О. [Владимиром Осиповичем] и мною даю Вам сознательно.

Определения отношений и характеристики В.О. [Владимира Осиповича] настолько неверны и выдуманы неосведомленными людьми, что невольно является вопрос, как таким людям разрешается давать сведения о людях, сыгравших такую значительную роль в развитии искусства, живописи, литературы, музыки и т.д. начала ХХ века. Ссылаюсь на Наталью Соколову (1935) и Е.В. Журавлеву29, написавших текст к маленьким монографиям Серова. В воспоминаниях И.Э. Грабаря есть также пробелы и недочеты, приписываю их тому, что он тогда мало знал В.О. [Владимира Осиповича] и говорил со слов других. С И.Э. [Игорем Эммануиловичем] была очень дружна, видела его в Париже, и он мне писал в Америку. Сейчас передо мной № USSR, изданный в Америке. И кроме удовольствия увидать воспроизведения: «Синий Демон» Врубеля (большая картина) и «Прогулка короля» Ал. Бенуа (маленькая картина), обе сняты в одинаковом размере и были в нашей коллекции, я очень огорчена сведениями, которые дает писатель о журнале «Мир искусства», имя Дягилева отсутствует, ложное впечатление, что журнал, выставки были сделаны группой художников, очень знаменитых, но никак не создателями журнала, а участниками. Имя Дягилева мне очень дорого, и меня это глубоко затронуло.

«Мир искусства» был задуман С.П. Дягилевым и Д. Философовым, его двоюродный брат, в имении матери последнего «Богдановское» во время летних каникул (1890-1895). С.П. [Сергей Павлович] наконец нашел двух покровителей в лице кн. Тенишевой и С.И. Мамонтова и благодаря сочувствию и финансовой помощи основал худож[ественный] журнал «Мир искусства». Первый выпуск вышел 10 ноября 1898. Сотрудников Вы, вероятно, знаете: Серов, Бенуа, Сомов, Бакст, Нувель, etc. Цели Вы тоже знаете. Директором был С.П. Дягилев: только в 1904 году он просил А.Н. Бенуа занять пост директора. Но матер[иальная] поддержка сперва Мамонтова, а затем Тенишевой прекратилась, и издание кончилось в 1904 г. Никаких прений никогда не было. Единственный, более или менее близкий по интересам и целям, был «Аполлон», изд[атель] Мих. К. Ушков и С.К. Маковский впоследствии. Думаю, что Вы найдете все эти подробности в библиотеках. Сейчас так мало осталось современников этого замечательного расцвета «Искусства» во всех его отраслях в России, что обидно читать, когда его искажают. От души желаю Вам успеха в Вашей работе. Мне лучше, но хожу еще плохо и не знаю, сколько пробуду в Ницце, если Вам еще нужны сведения, можете мне писать сюда. С сердечным приветом и благодарностью за все, что Вы сможете сделать. Генриетта Гиршман30.

4 января 1964 г.

Дорогая Генриетта Леопольдовна,
сердечно поздравляю Вас с наступившим Новым годом. Желаю Вам здоровья, бодрости и всего самого наилучшего. Благодарю Вас за все то, что прислали мне в ноябре п[рошлого] г[ода], биографические сведения о Вас самой и Вашем покойном муже будут с благодарностью использованы [в] выпускаемом мною томе «Валентин Александрович Серов в воспоминаниях современников» и издании его переписки. Мне была интересна присланная Вами публикация «Из альбома Г.Л. Гиршман». Не откажите в любезности сообщить мне, почему в этом альбоме, в котором имеются записи начиная с 1908 года, совсем отсутствуют записи и рисунки Серова? Не было ли у Вас еще какого-нибудь альбома, который не сохранился? Второй вопрос: при каких обстоятельствах Горький записал в Ваш альбом те два стихотворения, которые напечатаны в статье «Из альбома Г.Л. Гиршман»? Прошу Вас ответить мне на этот вопрос подробно, заодно рассказав о знакомстве и встречах с Горьким. Вы абсолютно правы, сетуя на то, что деятельность блистательной плеяды художников и людей культуры, объединившихся в «Мире искусства», еще не получила в литературе должной оценки. В течение ряда лет я состоял в переписке с Александром Николаевичем Бенуа, который, смею сказать, относился ко мне с большой сердечной теплотой. Он сообщил мне много интересного о той на редкость творческой атмосфере, которая царила в «Мире искусства». Он прислал мне также свои воспоминания о Серове.

В моем письме от 11 июня имеются вопросы, на которые Вы еще не ответили.

Простите, пожалуйста, что напоминаю Вам об этом. Если здоровье Вам позволяет, будьте добры ответить на них. В частности, меня интересует, где теперь находится портрет египтолога Демидова кисти Левицкого, в 1920-х годах принадлежавший Вашему мужу, а в 1928 году показанный в Брюсселе на выставке русского искусства. Все фотографии, которые Вам хотелось бы иметь, я могу заказать в Третьяковской галерее лишь в январе, так как в конце года из-за большой перегрузки там заказов не принимали. Заранее благодарю Вас за обещание прислать мне фотографию Вашего портрета, исполненного Сомовым в 1927 году в Париже. Меня очень интересуют Ваши фотографии, относящиеся к периоду, когда Вас писал Серов. Прошу Вас сообщить мне, до какого времени Вы пробудете в Ницце и по какому адресу мне послать те фотографии, которые закажу для Вас в Третьяковской галерее. Сердечно кланяюсь Вам, дорогая Генриетта Леопольдовна. Всего Вам наилучшего31.

 

Ницца АМ.
16 февраля 1964 г.

Дорогой Илья Самойлович,

спасибо за письмо от 4 янв., не ответила сразу, чувствовала себя неважно, думаю оставаться в Ницце до теплой погоды (конец апреля), после чего перееду в Париж, где мой постоянный адрес будет: с/о M-me Lusie Leon, 27 rue Casimir Peries, Paris 7. Это жена моего покойного брата.

1) Серова нет в этом альбоме, т.к. у меня было еще два в Москве: один большой, а другой маленький - все это погибло в Москве.

2) Два стихотворения Горького написаны им перед моим отъездом заграницу весной 1919 г., о нашем выезде из Петербурга хлопотал он сам, т.к. мой муж хворал и дети были маленькие. Встретила я Алексея Максимовича в первый раз у Саввы Тимофеевича Морозова, большого нашего друга, до его отъезда в Италию 1904-1905. Была увлечена его рассказами, читала все, и Савва Тимофеевич] устроил у себя длинную и приятную встречу. Я была еще очень молода и застенчива и больше слушала. После неожиданной смерти Сав[вы] Тимофеевича] связь прервалась. Встретились опять в Петербурге благодаря Алекс[андру] Ник[олаевичу] Бенуа, состоявшему тогда членом Общ[ества] Охраны Памятников Искусства, Горький был президент, пригласил моего мужа участвовать, а меня просил зайти к нему и дал мне несколько переводов. В это время видела его часто, он часто хворал, и у него на Каменно-Остров[ском] проспекте собирались многие друзья, спорили, говорили, и часто Ал[ексей] Мак- с[имович] просил оставаться ужинать, этим очень поддерживал нас, т.к. ели плохо. Мария Фед[оровна] давала мне иногда лакомства для детей. Писала Вам, что встречала там участников Общ[ества] Охраны Пам[ятников] и поэтов: Гумилев стихи записал на память перед нашим отъездом, надеясь встретиться за границей. Был всегда добр, внимателен, чуткий, много рассказывал о себе, увлекательный был рассказчик. Сын его тоже присутствовал. Мы в это время были близко связаны с Сомовым, О. Бразом, Кустодиевым, Яковлевым и Шухаевым, и, конечно же, А.Н. Бенуа. Всех видела часто потом в Париже, близки были с Сомовым и Бенуа, у него собирались тоже в связи с Дягилевым, Нувелем и т.д. Бенуа видела в Париже в год его смерти, он мне показывал переписку с Мо- ск[овской] Худож[ественной] группой, смотрели вместе книги, присланные ему, и говорили, что его приглашали приехать в Москву. Но он уже тогда был очень болен, Атя, дочь его, усиленно за ним ходила. Он, конечно, был блестящим представителем и знатоком русского искусства, литературы и легко делился своими знаниями. Был близким нашим другом, так же как и Сомов, умерший в 1938 г. О блестящем даровании Дягилева, его творчестве и влиянии - лучшая книга написана Сергеем Лифарем. По-французски - там покрыто начало «Мир Искусства», журнал выставки - объединение всей творческой группы: живописи, литературы, философии, театра и музыки и, наконец, балета. Все это мы пережили вместе с настоящим поклонением перед Сергеем Павл[овичем]. Он у меня тоже в альбоме, как и Алекс[андр] Ник[олаевич] Бенуа.

3) Портрет Левицкого (Демидова) у моего сына в Нью- Йорке, я Вам дала список в прошлом письме. Хотелось бы знать, где находятся бывшие наши картины: Борисова-Мусатова «Водоем», «Гобелен» и также акварели Врубеля «Тридцать три богатыря», еще многое хотелось спросить, сразу трудно. Нашли ли Вы все мои портреты (Серова, Сомова) и портреты мужа Серова - масло и рисунок и Яковлева - портрет масло. Знаю, что Virginia и Richard послали Вам копии писем Тургенева. На сегодня довольно. Надеюсь, Вы удовлетворены. Шлю Вам сердечный привет.

Ваша Г.Л. Гиршман32.

 

Мне казалось, что о Горьком я Вам дала сведения в биографических очерках.

Несмотря на тяжелое болезненное состояние, Г.Л. Гиршман стремилась выполнить просьбы Ильи Самойловича, о чем говорит ее письмо, отправленное также из Ниццы 7 мая 1964 г.

Дорогой Илья Самойлович! Наконец могу Вас известить, что на будущей неделе пошлю Вам 10 фотографий, которые могут быть Вам полезны. Снимки с оригиналов сделаны здесь (кроме моего портрета Сомовым и снимка с картины Л. Пастернака) фотографом, надеюсь, что это то, что Вы хотели. Я медленно физически поправляюсь, но хожу плохо. Завтра еду на месяц к друзьям в имение близ Grasse. Но адрес остается: Ницца - «faire snivre». Знаете ли Вы, что Женя Бато была очень больна и в Cagnes не приехала. Я уже пока в Париж не еду. Эрлихи, как всегда, в Бостоне. Дайте мне знать, когда получите текст с фотографиями и когда Вы рассчитываете прислать мне снимки с моих портретов, портретов мужа, о которых Вам писала. Сердечный привет, Генриетта Гиршман33.

P.S. Вы мне не ответили, где находятся наши Борисов-Мусатов 1) Водоем 2) Гобелен и Врубель.

1. 33 Богатыря акварель.
О Сомовых и Добужинских тоже ничего не знаю. Interieu’bi были сняты М.В. Добужинским

Портреты
Г.Л. Гиршман и В.О. Гиршмана

В.А. Серова
1. Акварель (Г.Л. и Г.)
2. Та же перенесенная на большое полотно.
3. Эскиз к большому портрету.
4. Большой портрет.
5. Овальный портрет
6. Рисунок В.О. Гиршмана.

К.А. Сомова
1. Портрет масл[ом] Г.Л.Г
2. Овальная пастель Г.Л.Г.

А.Я. Яковлев
1. Портрет масл[ом] В.О. Гиршмана.

Обеспокоенная долгим молчанием Ильи Самойловича, Г.Л. Гиршман посылает ему 12 июля 1964 года открытку, получил ли он ее пакет с фотографиями. Его ответ последовал лишь 27 октября 1964-го.

Дорогая Генриетта Леопольдовна,
извините великодушно, что так долго не писал Вам. Совершенно замучила меня текущая работа, и, хотя я нечеловечески устал, никак не могу пойти в отпуск. Посланные Вами фотографии я получил и сердечно благодарю Вас за их присылку. Если присланная Вами фотография картины «Концерт Ванды Ландовской» в «Свободной Эстетике» нужна Вам, сообщите, пожалуйста, по какому адресу вернуть ее.

Надеюсь, что Вы получили фотографии с произведений Серова, которые я Вам отправил. Прошу Вас сообщить мне, какие Вам еще хотелось бы получить фотографии, и я обязательно пошлю их Вам.

Нет ли у Вас писем Александра Николаевича Бенуа? Я готовлю сейчас книгу его статей и писем. Многое мне прислала Анна Александровна Черкесова, от Николая Александровича получил письма отца к нему. Если у Вас сохранились письма Александра Николаевича, пришлите мне, пожалуйста, их фотографии. Не знаете ли, у кого из Ваших друзей имеются письма Александра Николаевича?

Сердечно кланяюсь Вам, дорогая Генриетта Леопольдовна. Желаю Вам всего самого доброго.

И. Зильберштейн34.

Милый Илья Самойлович!
Простите, что так долго Вам не отвечала и не поблагодарила за присланные фотографии с портрета мужа - Серовым и мои с портретов Сомова. Не хватает у меня для полного комплекта портрета В.О. Гиршмана - А.Я. Яковлева и мой серовский, переведенный с акварели, во весь рост на большое полотно. Прочла в «Огоньке» (май 1964 г.) воспоминания Сарьяна, и меня очень тронуло то, что он упоминает о «Свободной Эстетике», обо мне, об Ев[докии] Ив[ановне] Лосевой. Если его увидите, передайте мой сердечный привет. Я сейчас уже два месяца в Париже между хирургом, докторами: массаж, лекарства и т. д. с надеждой поправиться. Хожу плохо, быстро устаю и из- за этого не попадаю на выставки и концерты, к моему великому огорчению. Александра] Николаевича] Бенуа близко знала, видела его за год до смерти, но с моими вечными переездами из одной страны в другую не сохранила ничего. Также нет у меня ничего о Косте Сомове, с которым была очень дружна, начиная с «Современного Искусства» до его смерти в Париже. Как это грустно и непоправимо. Неужели Вы ничего не издадите о нем? Когда выйдет том о В.А. Серове? Надеюсь дожить и увидеть. Я рассчитываю остаться в Париже еще до начала февраля или конца, тот же адрес (это для фотографий с концерта Ванды Ландовской), а затем поеду в Ниццу. (Hotel Concordia - 3 rue Victor Emmanuel), там у меня дочь и внучка! - Здесь много семьи и друзей. Из Нью-Йорка и Бостона частые известия от друзей. Как грустна смерть Жени Batto. Она так надеялась попасть в Москву и повидать музей отца и Вас.

Шлю Вам и Вашим наилучшие пожелания к Новому году. Будем надеяться, что 1965-й будет следующей ступенью к общему миру.

С сердечным приветом Ваша Генриетта Гиршман35

 

7 января 1965 г.

Дорогая Генриетта Леопольдовна,
сердечно поздравляю Вас с наступившим Новым годом. Желаю здоровья и счастья.

Я был очень рад получить Ваше письмо. Все Ваши просьбы обязательно выполню. Ваш привет непременно передам М.С. Сарьяну - ему будет очень приятно, что Вам понравились его воспоминания, напечатанные в «Огоньке». Только имейте в виду, что не он один вспоминает Вас с большой теплотой. Очевидно, все выдающиеся люди, общавшиеся с Вами в первые десятилетия нашего века, сохранили о Вас самое лучезарное воспоминание. Я убежден в том, что в Москве того времени не было женщины более обаятельной и вызывавшей большее восхищение, чем Вы.

Известием о смерти Евгении Георгиевны Бато-Плехано- вой Вы меня ужасно огорчили. Я ведь совсем не знал об этом, и в открытке Лидии Георгиевны от 20 декабря, полученной мною на днях, об этом не сказано ни слова.

Я сделал свод всех тех отрывков из воспоминаний о Валентине Александровиче Серове, которые Вы мне присылали в разное время. Очень прошу Вас разрешить прислать Вам машинописный экземпляр этого свода с тем, чтобы Вы внесли в него те исправления и дополнения, которые сочтете нужным. Прошу Вас также подписать эти воспоминания и возвратить мне их обратно. Но куда мне их адресовать? Еще раз желаю Вам, дорогая Генриетта Леопольдовна, всего самого доброго в 1965 году. Искренне Вас уважающий36

 

Paris 16е
Hotel Nicolo
28 янв. 1965 г.

Милый Илья Самойлович!
Спасибо за письмо и за обещание исполнить мои просьбы. Сейчас благодаря Вашей любезности у меня не хватает только фотогр[афии] с большого полотна во весь рост с ногами и выписанным лицом, переведенным Серовым с первого акварельного портрета. «Проект» портрета неиспользованного. А также масл[яный] портрет Влад[имира] Ос[иповича] Гиршмана кисти Ал. Евг. Яковлева. Некоторые сведения о наших картинах:

1) Где Борисов-Мусатов: «Водоем» и «Гобелен».
2) Где Сомов: 2 портрета моей Иллюстрации к Lisese de la Marquise». «Пушкин» и т.д.
3) Где Бакст: «Нос».
4) Где Ал. Н. Бенуа.
5) Где Добужинский.
6) Где Врубель. «33 Богатыря».
7) Где все ковры, люстры, мебель и утварь.

Послала ли я Вам снимки «Interieurs» дома у Красных ворот?
Спасибо за Ваши лестные отзывы обо мне. С удовольствием подпишу мои воспоминания о Серове. Кто из его детей в Москве. Остаюсь в Париже до марта, а потом обратно в Ниццу. Может, Вы приложите мою фотогр[афию] с картины Л. Пастернака «Вечер в "Свободной Эстетике”» (где оригинал?). Отвечаю Савинову по поводу выставки Кон- ст[антина] Андр[еевича] Сомова. Меня очень обрадовало это известие. Теперь очередь за Добужинским и т.д. А. Бенуа? Charles Munch, у которого я состояла секретарем-по- мощником 12 лет в Бостоне до моего несчастья, мне сообщил, что будет дирижировать концертами в Москве и Петербурге. Жалею, что из-за здоровья не могу поехать с ним. С ним едет замечательная пианистка Nicol Henriet Sehveiser, послушайте ее и покажите им обоим мои портреты и остальное. Надеюсь, что С. Рихтер будет в Москве тогда, а может, и Т. Хренников, Munch дирижировал его симфонию в Бостоне, и, конечно, Munch повидает Шостаковича и Кабалевского. Мне сказали, что у Вас вышла книга: «Воспоминания о Серове» Ефимовой-Симонович, - очень хотелось бы ее получить. Как подвигается Ваше издание о Серове? Как Вы думаете, милый Илья Самой- лович, можно ли найти в архивах Третьяковской галереи мой список картин (написанный мною), который при сдаче всех картин передала Игорю Эммануиловичу Грабарю. Не думайте, что это было бы поводом к требованию их. Мне это здесь было бы невозможно: живу в одной комнате и некуда было бы повесить. Мне просто было бы интересно знать перечень и имена. Забываешь. Кончаю пока и шлю Вам, дорогой Илья Самойлович, сердечный привет. Всего лучшего в 1965 г.

Ваша Генриетта Гиршман37.

 

20 мая 1965 г.

Дорогая Генриетта Леопольдовна!
Надеюсь, что это письмо дойдет до Вас не позже 30 мая, дня Вашего восьмидесятилетия. Мне очень хочется, чтобы в этот замечательный день Вашей жизни до Вас дошло и мое сердечнейшее поздравление, мое пожелание здоровья и счастья.

Я себе представляю, с каким чувством глубокого почитания и большой любви поздравляли Вас в день Вашего рождения прославленные люди высокой русской культуры - Валентин Александрович Серов, который обессмертил Вас в портретах, ныне украшающих Третьяковскую галерею, Василий Иванович Качалов, Константин Сергеевич Станиславский и сотни других великих мастеров, искусства и литературы. Я себе представляю, какими интересными могли бы быть Ваши воспоминания о них. И я очень советую Вам, дорогая Генриетта Леопольдовна, найти время, чтобы заняться писанием этих воспоминаний.

Одновременно посылаю сводку отрывков вспомнившегося Вам о Серове и присылавшегося мне. Прошу вас дополнить эту сводку и, конечно, уточнить все то, что сочтете нужным, а затем, подписав, вернуть ее мне. Воспоминания Ваши будут напечатаны в том виде, в каком Вы их подпишете.

На стр. 4-5 посылаемой машинописи говорится, что Серов «беспредельно любил свою мать», с которой он Вас познакомил. Не откажите в большой любезности развить это место и записать подробнее то, что Вам запомнилось о Валентине Семеновне Серовой. Дочь художника Ольга в своей книжке пишет о том, что ее отец в 1905 году вызвал на дуэль какого-то мецената, когда тот оскорбил Валентину Семеновну. Не знаете ли фамилию мецената и что это была за история? Недавно появилась одна работа о Серове, в которой говорится, что Ваш портрет его кисти (1907 г.) - «выдающее явление в портретной живописи начала ХХ столетия». Вместе с тем, анализируя это замечательное произведение, автор статьи допустил абсолютно неверные утверждения.

Так, говоря, что «в трактовке самого образа Серов нашел много острохарактерного», автор далее пишет о Вашем портрете: «Непроницаемость лица, отсутствие простоты и жизненной непосредственности в позе, изгибе рук - во всем этом такой разительный контраст с милыми и простыми женскими образами ранних портретов Серова. Теперь в портрете красивой дамы Серов и не ищет простоты. Наоборот, он сознательно подчеркивает импозантность как в самой фигуре, так и в костюме, в обстановке, в композиции и колорите. Но и в этом портрете Серов умеет показать прелесть женственности».

Автор этой незадачливой статьи не понимает, что Ваш портрет - это высшее достижение мастерства Серова-портретиста. И что при всей прелести тех девичьих изображений, которые были созданы Серовым в молодые годы, Ваш портрет - одно из наиболее блистательных его творений на поприще портретиста. Очень прошу Вас, дорогая Генриетта Леопольдовна, вставить в воспоминания о Серове несколько строк о том, что ему хотелось выразить в позе и изгибе рук на Вашем портрете. Это поможет будущим искусствоведам правильно понять ту задачу, которую Серов поставил перед собой при создании Вашего портрета.

Не были ли Вы знакомы с Марией Николаевной Акимовой (Акимян), портрет которой исполнил Серов? Чем она была примечательна, кем был ее муж? Не знали ли Вы Михаила Александровича Врубеля, не сохранилось ли в Вашей памяти каких-либо воспоминаний о нем? У нас создается книга о Врубеле, куда и могли бы войти Ваши - даже самые краткие воспоминания, ему посвященные. И, наконец, последнее. Очень прошу Вас наивозможно подробнее записать то, что помните о встречах и беседах с Алексеем Максимовичем Горьким.

Заранее благодарю Вас за исполнение этой моей просьбы. Но в первую очередь прошу Вас тщательно выправить и дополнить посылаемую машинопись и поскорее вернуть ее мне, так как подготовленный мною сборник «Валентин Александрович Серов в воспоминаниях современников» скоро пойдет в производство.

18 февраля я отправил Вам заказной бандеролью книгу воспоминаний Симонович о Серове. Дошла ли эта книга до Вас? Все перечисленные Вами в письме ко мне от 28 января произведения Борисова-Мусатова, Сомова, Бакста, Бенуа, Врубеля, Добужинского, которые ранее находились в Вашей коллекции, теперь экспонированы в Третьяковской галерее. Во всех каталогах галереи при описании каждой из этих вещей неизменно указывается, что она поступила из Вашей коллекции. Обязательно постараюсь найти составленный Вами список картин, переданных из Вашей коллекции в Третьяковскую галерею через Игоря Эммануиловича Грабаря. Прошу Вас только сообщить мне, в каком году и месяце это произошло, так как архив Третьяковской галереи за первые годы революции находится теперь в одном из центральных архивов Москвы. Сердечно кланяюсь Вам, дорогая Генриетта Леопольдовна. Еще раз желаю Вам здоровья и счастья38.

 

Nice A.М.
1го jun.1965.

Дорогой Илья Самойлович!
От всего сердца благодарю Вас за пожелания к моему 80-летнему дню рождения. Как много прожито, как много пережито. С усилием стараюсь записать все, что приходит в голову. Если бы вы знали, сколько друзей меня уговаривают и убеждают. Для Вас сделала первые шаги. Спасибо Вам за внимание. Просмотрела Вашу «машинопись», видела кое-какие исправления, которые должна сделать, сравнив с моей первой посылкой. К сожалению, я не совсем здорова сейчас, постараюсь сделать скорее. Когда Ваш последний срок?

Получила «Воспоминания о Серове» - Симонович, написала Вам сразу, боюсь, что не заказным - т.к. почта далеко. Пользуюсь случаем, чтобы Вас очень поблагодарить за книгу. Коллекцию наших картин передала И.Э. Грабарю в сундуках, с лично написанным мною каталог[ом]-спи- ск[ом] в августе 1918 г. Думаю, что не ошибаюсь годом. В доме жила англ[ийская] миссия, я и дети уехали перед набегом в Петерб[урге] на англ[ийское] Посольство. Сердечный привет Ваша Ген[риетта] Гиршман39.

30 ноября 1965 года Г.Л. Гиршман посылает И.С. Зильберштейну авиаоткрытку, написанную дрожащим почерком:

Не писала Вам, милый Илья Самойлович, т.к. все время хвораю; шлю Вам Вашу копию, дополнить пока ничего не могу, прибавить только ответы на Ваши вопросы. Когда выйдет издание? Сердечный привет.

Ваша Г.Л. Гиршман.

 

12 декабря 1965 года

Дорогая Генриетта Леопольдовна,
сердечно благодарю Вас за то, что возвратили мне с Вашими исправлениями рукопись Ваших воспоминаний о Валентине Александровиче Серове. Жалею, что Вы их не дополнили. Прошу Вас, в случае если Вы еще что-либо вспомните об этом чудесном художнике, запишите и пришлите мне.

Около 15 января я предполагаю поехать на два месяца во Францию для разысканий документальных материалов по истории русской литературы и русской живописи. В частности, буду занят розысками материалов по Александру Бенуа (доступ к его архиву, хранящемуся у его дочери, Анны Александровны Черкесовой-Бенуа, мне обеспечен). Не сохранилось ли у Вас писем Александра Николаевича к Вам или Владимиру Осиповичу? Нет ли его писем у кого-либо из Ваших друзей во Франции? Долго ли Вы рассчитываете пробыть в Ницце? Так как мне очень хотелось бы встретиться с Вами, очень Вас прошу сообщить мне о перемене адреса в случае если Вы оттуда уедете. По приезде в Париж сообщу Вам, где я буду жить. Желаю Вам, дорогая Генриетта Леопольдовна, здоровья в наступающем Новом году.
Сердечно кланяюсь Вам. Всего Вам самого доброго40.

Мне кажется, упрек Г.Л. Гиршман, что она не дополнила своих воспоминаний, был излишен ввиду ее болезненного состояния, но такова была требовательность Ильи Самойловича к работе, и прежде всего своей собственной. Кроме того, это было накануне его поездки в Париж, которую он ждал больше тридцати лет, и он плакал, узнав о смерти А.Н. Бенуа, с которым ему так и не пришлось встретиться.

Г.Л. Гиршман была очень обрадована возможностью их встречи. Несмотря на болезнь, она сразу отозвалась на его письмо.

 

Ницца
27.XII.1965

Дорогой Илья Самойлович,
очень обрадовало меня Ваше письмо с известием, что Вы приедете во Францию для разыскивания материалов по искусству и литературе. Радуюсь возможности с Вами познакомиться и обо всех вопросах поговорить. У меня болезнь затянулась, я еще в госпитале, адрес тот же, на окраинах Ниццы, и всегда можно повидаться. Я оттого так редко пишу, что рука дрожит. У Ати материала много, у Эрнста блестящая память, и он Вас направит. У меня если и была корреспонденция, то все осталось в Москве, здесь постоянно виделись и писать не приходилось. В Париже постоянный адрес моей belle-soeur: Mme Lucie Leon - 27 Casimir Perier VIIe. Она всегда в курсе и осведомит Вас. Книгами Вашими и Савинова наслаждалась. Наилучшие пожелания к Новому году и до скорого свидания.

Ваша Генриетта Гиршман41.

23 февраля 1966 года Генриетта Леопольдовна, несмотря на «дрожание рук», посылает Илье Самойловичу открытку, выражая надежду, что его работа подвигается, и спрашивая, как назовет он свою книгу о Бенуа.

Но встреча с Ильей Самойловичем не состоялась, и Генриетта Леопольдовна, по-видимому, отвечая на не дошедшее до нас письмо Зильберштейна, выражает свои сожаления по этому поводу.

 

Residence Negresco Appart 117
rue Berretta Nice A.M.
21 апреля 1966 г.

Дорогой Илья Самойлович!
И я очень разочарована, что не удалось нам с Вами повидаться и познакомиться, да и о многом поговорить. О моем приезде в Париж пока и думать нечего, мне хотя лучше, но далеко не хорошо, и ко всем неудачам прибавилось дрожанье рук, что осложняет переписку. Радуюсь, что выйдет Ваша книга о Бенуа и его статьи и письма. Материалы Вы нашли много у его детей, и особенно у Ати, в его же квартире, а также все, что собрали о Серове. Я получила книгу о Серове от А.Н. Савинова и благодарна ему и Вам за внимание, текст еще не читала. Портрет Левицкого у моего сына в Нью-Йорке, фотографию с него лучше получить через Абрама Рафаиловича Гурвича, он в курсе этого вопроса, хотя фотогр. у него нет. Он (Левицкий) был воспроизведен в каталоге русского искусства в Брюсселе, года я не помню, но каталог у Вас, вероятно, есть. Есть один Левицкий в Лувре. Моей дочери я скажу о Вашем вопросе об автографах. Ее зовут M-me Katia Vernet (адрес: le petit Mas Mirasol route de France Cagnes-sur-Mer Alpes Maritimes). Это близко от Ниццы. Вот Вам ответы на последние вопросы. Но я очень надеюсь, что Вам удалось найти все, что Вам хотелось. Шлю Вам самый сердечный привет и пожелания на успех в Вашей интересной деятельности.

Генриетта Гиршман42.

 

31 декабря 1966 г.

Дорогая Генриетта Леопольдовна,
сердечно поздравляю Вас с Новым годом и желаю Вам здоровья и всяческого благополучия.

Я до сих пор огорчаюсь, что, когда был проездом в Ницце, никак не мог побывать у Вас. Это самое горькое мое воспоминание из всей поездки во Францию, где я видел так много интересного и так много нашел. Сейчас «Огонек» приступил к печатанью серии моих очерков «Парижские находки». Если бы Вам хотелось прочесть их, дайте мне знать, и я с удовольствием вышлю номера, в которых они помещены.

В ближайшие недели выходит в свет том воспоминаний Валентины Семеновны Серовой «Как рос мой сын», в подготовке которого я принимал участие. Один из первых экземпляров вышлю Вам, но прошу сообщить, по какому адресу нужно это сделать. Я уже сдал в издательство двухтомник «Валентин Серов в воспоминаниях, дневниках и письмах современников», куда вошли и Ваши воспоминания о нем. Мемуаристов набралось свыше ста. Надеюсь, что в текущем году этот двухтомник появится в свет. Не знаете ли, где искать архив Иды Рубинштейн? Вы, вероятно, с ней встречались. Еще раз желаю Вам, дорогая Генриетта Леопольдовна, самого доброго 1967 года43.

 

Residence Negresco Rue du сг
Berretta 06. - Nice France
27 января 1967 г.

Милый Илья Самойлович - С Новым годом и Вас, и спасибо за Ваши пожелания. Ваше письмо меня очень заинтересовало, т.к. Вы в нем проявляете большую деятельность. Буду Вам очень благодарна, если Вы мне пришлете номера «Огонька» и все те книги, о которых Вы мне пишете. Меня вообще все интересует и тем более все то, что Вы перечисляете. Хотя последнее время дрожание рук мешает мне писать и дочь моя взялась отвечать за меня, читаю я с удовольствием. Рада, что удалось доставить Вам снимок Левицкого. Насчет Иды Рубинштейн: она умерла недалеко от нас, здесь, в Vence. Но мне говорили, что она все уничтожила, что ее касалось, - Шагалы, может, что-нибудь знают. Вышла ли Ваша и Савинова книга о Бенуа? Да, у моей дочери есть еще несколько рисунков и автографов в альбоме, но до сих пор ей было трудно их переснять, так как это дорого стоит. Тем не менее они теперь у нее есть, из которых она может Вам переслать то, что Вас интересует: фотографии рисунков Сомова, Бенуа, Добужинского, Шухаева... И несколько автографов, из которых Качалов, Горького стихи Вы уже имеете. - Ее имя и адрес Mme Каtiа H. Verhet Petit mas Mirasol, moutee de France 06 Haut de Cague, France. Это она пишет Вам это письмо и также желает Вам успеха во всем, что Вы предпринимаете. Я также очень жалею, что не удалось нам с Вами повидаться и, конечно, ближе познакомиться. Будем надеяться на следующий раз. А пока, милый Илья Самойлович, шлю Вам еще раз свои наилучшие пожелания на 1967 год и все-таки надеюсь, что мы с Вами еще увидимся.

Ваша Генриетта Гиршман44

 

Cagnes sur/mer AM
43 rue des Combes
23 апреля 1969 г.

Дорогой Илья Самойлович!
Спасибо большое за Ваше письмо, давно не имела от Вас известий, знала от Эрнста только, что Вы устали от Вашей поездки сюда. Так жалела, что Вас тогда не видела. Рада, что Вы работаете опять. Не получила Вашей книги о Бенуа и также воспоминания В.С. Серовой о сыне В.А. Серове. Буду вам очень благодарна, если Вы мне пришлете обе книги, Вы знаете, как это меня интересует. За это время у меня было большое несчастие, старшая дочь моего сына в Америке умерла в автомобильном несчастии, о нашем горе говорить не приходится, Вы сами поймете, утешения нет. Потеряла я также близкого друга, с которым связывала меня работа, - Charles Munch, умер он во сне, не страдал и во время поездки в Америке, где имел огромный успех. Эти два события меня очень потрясли. А так новостей нет. Шлю Вам мой сердечный привет. Ваша Генриетта Гиршман45.

 

Cagnes s/mer A.M.
43 rue des Combes.
Май 1969 г.

Милый и дорогой Илья Самойлович!
Книги прибыли, и я так увлеклась, перечитывая их, что так опоздала благодарить и написать Вам сразу. Спасибо большое за них Вам и за их содержание. О Серове много узнаю из воспоминаний матери, т.к. знала его только последние годы. Об А.Н. Бенуа знала много лет и близко и потому переживаю все, о чем Вы пишете, с большим интересом и любовью.

Какой замечательный он был человек и как разнообразен. К.А. Коровина хорошо знала, но не была близка с ним. Он дружил с моим мужем; он был очень одарен и талантлив в жизни помимо того, что он был блестящий художник. Об Иде Рубинштейн ничего не могу добавить к тому, что пишет о ней В.С. Серова. Знала ее довольно близко совсем молодой, как гимназистку, она была родственницей моей подруги, но никогда не была близка.

Интересная, но странная женщина.

Вот Вам ответы на Ваши вопросы. Еще раз спасибо за книги. Наслаждаюсь. Сердечно благодарю за подарок.

Ваша Генриетта Л. Гиршман46.

 

25 августа 1969 г.

Дорогая Генриетта Леопольдовна!
Я надеюсь, что до Вас дошли книги «Александр Бенуа размышляет...» и воспоминания В.С. Серовой «Как рос мой сын». Буду очень и очень рад узнать о Вашем впечатлении. По типу книги «Александр Бенуа размышляет.» я сейчас делаю книгу «Константин Коровин вспоминает.», куда войдут его мемуарные публикации, появлявшиеся в парижских газетах и журналах, а также воспроизведения его картин, находящихся за рубежом. Если Вы можете что-либо сообщить мне по этому поводу, буду Вам очень признателен. Вы, конечно, хорошо знали Константина Алексеевича. Было бы замечательно, если бы вы согласились написать о нем несколько страничек воспоминаний. Прошу Вас обратить внимание в книге воспоминаний В.С. Серовой на отысканную мною в одной газете ее статью об Иде Рубинштейн. Я предпослал вступление этой статье. Меня очень интересует образ этой артистки, и для меня было бы очень ценно, если бы Вы могли сообщить мне какие-либо новые для меня сведения о ней.

Будьте здоровы и благополучны, дорогая Генриетта Леопольдовна. Мечтаю о получении большого письма от Вас. Ничего не пишу Вам в утешение, так как в таком несчастии слов утешения нет. Но поверьте, что всей душой сочувствую Вашему горю47.

 

23 ноября 1969 г.

Дорогая Генриетта Леопольдовна!
Шлю Вам мои наилучшие пожелания к наступающему Новому году. Надеюсь, что Вы чувствуете себя хорошо. Очень было приятно получить Ваше письмо с откликом на посланные Вам книги «Александр Бенуа размышляет.» и «Как рос мой сын» В.С. Серовой.

Не нашли ли Вы в них каких-либо неточностей? Если да, очень прошу Вас мне о них сообщить. В том случае, если выйдет второе издание книги статей Бенуа, обязательно включу то, что он напечатал о Вашем покойном муже.

Не сохранились ли письма Александра Николаевича к Владимиру Осиповичу? Если да, то пришлите мне, пожалуйста, фотостаты с них. Я постараюсь эти письма также включить во второе издание. Еще раз желаю Вам, дорогая Генриетта Леопольдовна, доброго 1970 года!48

Увы, пожелание Ильи Семеновича Г.Л. Гиршман доброго 1970 года не осуществилось. Ее последнее письмо было отправлено Илье Самойловичу в мае 1969 года. Генриетта Леопольдовна была счастлива получить присланные им книги, перенесшие ее в годы молодости, и зачитывалась ими, ожидая выхода своих воспоминаний о В.А. Серове. Она успела ответить на последние вопросы Зильберштейна, но так и не увидела своих воспоминаний в печати, так как книга вышла в 1971 году, а она скончалась в 1970-м.

И хотя воспоминания и Г.Л. Гиршман, и Ф.Ф. Юсупова о В.А. Серове давно вышли в свет, это нисколько не снижает самостоятельного значения их переписки с И.С. Зильберштейном, столь ярко раскрывающей события прошлого и образы его участников.

 

  1. Личный архив И.С. Зильберштейна.
  2. Серова В.С. Как рос мой сын / Составитель и научный редактор И.С. Зильберштейн. Статьи и комментарии: И.С. Зильберштейн и В.А. Самков. Л.; 1968; Валентин Серов в воспоминаниях, дневниках и переписке современников / Редакторы-составители, авторы вступительной статьи и комментариев И.С. Зильберштейн и В.А. Самков: В 2-х т. Л.; 1971; Валентин Серов в переписке, документах и интервью / Составители, авторы вступительной статьи и комментариев И.С. Зильберштейн и В.А. Самков. Л.; Т. I, 1985; Т. II; 1989.
  3. Александр Алексеевич Сионский, эмигрант. Познакомился с Зильберштейном заочно, через С.К. Маковского, и охотно выполнял его поручения в Париже, о чем сам писал Зильберштейну: «Во всяком случае я постараюсь сделать все от меня возможное, чтобы помочь Вам в Ваших трудах». (Письмо А.А. Сионского И.С. Зильберштейну 7 апреля 1962 года; личный архив И.С. Зильберштейна.)
  4. Личный архив И.С. Зильберштейна; его переписка с З.А. и Ф.Ф. Юсуповыми. Упоминаемая Зильберштейном книга воспоминаний Ф.Ф. Юсупова «Avant l’exil» («Перед изгнанием», 1887-1919) была напечатана в Париже в 1955 году на французском языке.
  5. Ратькова-Рожнова Зинаида Владимировна, урожденная Философова, близкая знакомая семьи Серовых. После Октябрьской революции эмигрировала, жила в Канаде.
  6. Личный архив И.С. Зильберштейна; его переписка с З.А. и Ф.Ф. Юсуповыми.
  7. Личный архив И.С. Зильберштейна; его переписка с З.А. и Ф.Ф. Юсуповыми.
  8. Там же.
  9. Там же.
  10. Там же.
  11. Письмо И.С. Зильберштейна Е.Н. Старовой от 28 августа 1966 года. - Переписка И.С. Зильберштейна с И.А. и Ф.Ф. Юсуповыми (в нее вошла и переписка Зильберштейна с Е.Н. Старовой).
  12. Письмо И.С. Зильберштейна Е.Н. Старовой от 28 августа 1966 года. - Там же.
  13. Письмо И.С. Зильберштейна И.А. Юсуповой от 4 марта 1967 года. - Там же.
  14. Письмо И.С. Зильберштейна И.А. Юсуповой от 5 октября 1967 года. - Там же.
  15. Письмо И.С. Зильберштейна Е.А. Старовой от 5 октября 1967 года. - Там же.
  16. На траурном конвертике есть дата получения письма: 12.10.67. - Там же.
  17. Зильберштейн И.С. Парижские находки. Произведения А.Г. Венецианова во Франции // Огонек. 1967. №50.
  18. Переписка И.С. Зильберштейна с И.А. и Ф.Ф. Юсуповыми.
  19. Переписка И.С. Зильберштейна с И.А. и Ф.Ф. Юсуповыми.
  20. Там же.
  21. Сосинский Владимир Брониславович (1900-1987), писатель, журналист, эмигрант, участник французского Сопротивления. В 1960 году вернулся в СССР. Работал в секретариате ООН в США.
  22. Письмо И.С. Зильберштейна от 30 декабря 1958 года. - Личный архив И.С. Зильберштейна, его переписка с В.Б. Сосинским.
  23. Письмо В.Б. Сосинского от 31 января 1959 года. - Там же.
  24. Письмо В.Б. Сосинского от 20 марта 1959 года. - Там же.
  25. Письмо В.Б. Сосинского от 5 июня 1959 года. - Там же.
  26. Письмо Г.Л. Гиршман от 2 мая 1963 года. - Личный архив И.С. Зильберштейна; его переписка с Г.Л. Гиршман.
  27. Письмо И.С. Зильберштейна от 11 июня 1963 года. - Там же. Поскольку письма И.С. Зильберштейна печатаются в основном по машинописным копиям, сохранившимся в его архиве, они не имеют его подписи.
  28. Письмо Г.Л. Гиршман от 6 июля 1963 года. - Там же. О каком «несчастном случае», сильно повредившем здоровье Гиршман, идет речь, установить не удалось.
  29. Речь идет о работах Н.И. Соколовой «В.А. Серов» (Л.; 1935) и Е.В. Журавлевой «Валентин Александрович Серов. Выставка произведений. Путеводитель» (М., 1958), в которых утверждалось, что Серов в портрете В.О. Гиршмана дал сатирическое изображение буржуазного дельца.
  30. Письмо Г.Л. Гиршман от 20 октября 1963 года. - Личный архив И.С. Зильберштейна; его переписка с Г.Л. Гиршман.
  31. Письмо И.С. Зильберштейна 4 января 1964 года. - Там же.
  32. Письмо Г.Л. Гиршман от 16 февраля 1964 года. - Там же.
  33. Письмо Г.Л. Гиршман от 7 мая 1964 года. - Там же.
  34. Письмо И.С. Зильберштейна от 27 октября 1964 года. - Там же. В письме упоминается Ванда Ландовская (1877-1959) - известная польская клавесинистка, выступавшая с концертами старинной музыки, в том числе и в обществе «Свободная Эстетика» (1907-1917). В него входили художники, писатели, деятели театра и музыки, коллекционеры. В их числе были Серов, Грабарь, Ларионов, Андрей Белый, Брюсов, Волошин, Качалов, Станиславский, Шаляпин, Гольденвейзер, Игумнов, Щукин, Морозов и другие. Целью общества было способствовать развитию литературы и искусства. Анна Александровна Черкесова, Николай Александрович - дети А.Н. Бенуа.
  35. Письмо Г.Л. Гиршман от 20 декабря 1964 года. - Там же. В письме упоминается Евдокия Ивановна Лосева, урожденная Чижова (1881-1936), ученица В.А. Серова, ее портрет он написал в 1903 году. «...смерть Жени Batto» - речь идет о Евгении Георгиевне Ба- то-Плехановой (1883-1964), дочери Г.В. Плеханова. Илья Самойлович был близок с семьей Плеханова, особенно с его женой Розалией Марковной. В первых томах «Литературного наследства» печатал материалы из архива Плеханова, а также помогал в организации его дома-музея в Ленинграде.
  36. Письмо И.С. Зильберштейна от 7 января 1965 года. - Там же. Лидия Георгиевна - дочь Г.В. Плеханова.
  37. Письмо Г.Л. Гиршман от 28 января 1965 года. - Там же. Автор названной в тексте письма книги о Серове (Воспоминания о Валентине Александровиче Серове. Л.; 1964) - Симонович-Ефимова Нина Яковлевна, двоюродная сестра В.А. Серова.
  38. Письмо И.С. Зильберштейна от 20 мая 1965 года. - Там же.
  39. Письмо Г.Л. Гиршман от 1 июня 1965 года. - Там же.
  40. Письмо И.С. Зильберштейна от 12 декабря 1965 года. - Там же.
  41. Письмо Г.Л. Гиршман от 27 декабря 1965 года. - Там же. Упоминаемый Гиршман Сергей Ростиславович Эрнст - художник и искусствовед, ученик А.Н. Бенуа.
  42. Письмо Г.Л. Гиршман от 21 апреля 1966 года. - Там же.
  43. Письмо И.С. Зильберштейна от 31 декабря 1966 года. - Там же.
  44. Письмо Г.Л. Гиршман от 27 января 1967 года. - Там же.
  45. Письмо Г.Л. Гиршман от 23 апреля 1969 года. - Там же.
  46. Письмо Г.Л. Гиршман, май 1969 года. - Там же.
  47. Письмо И.С. Зильберштейна от 25 августа 1969 года. - Там же.
  48. Письмо И.С. Зильберштейна от 23 ноября 1969 года. - Там же.

См. также:

Запись воспоминаний Ирины Александровны Антоновой и Натальи Борисовны Волковой об Илье Зильберштейне

Вернуться назад

Теги:

Скачать приложение
«Журнал Третьяковская галерея»

Загрузить приложение журнала «Третьяковская галерея» в App StoreЗагрузить приложение журнала «Третьяковская галерея» в Google play